Больница в Гоблинском переулке

Но мэтр Даттон и ухом не повел и смотрел только на меня. Я прекрасно понимала, что руководитель больницы не так уж нуждается в моем обществе, он просто увидел, что я растерянно застыла со стаканом лимонада в руках, и пришел меня спасать. Я оперлась о твердую ладонь, и смущение тут же улетучилось. Пусть судачат за спиной сколько хотят о бедной девочке, которой посчастливилось одним глазком посмотреть на великосветскую жизнь. Им не удастся испортить мне настроение!

Когда солнце начало клониться к закату, гости стали постепенно перемещаться в зал особняка, где у стены были накрыты столы с закусками. В центре расположилась небольшая трибуна для аукциона, увитая цветами и листьями.

Я не успела и глазом моргнуть, как разыграли лот от «юной целительницы». Дама, выкупившая его, отозвала меня в сторону и долго объясняла, чего именно она от меня хочет: убрать морщины на лбу, подтянуть овал лица.

– И вот, посмотрите, какая некрасивая складка у губ… Вы сможете исправить?

Я не знала, плакать мне или смеяться. Местные дамы именно так представляют себе работу целителя?

– Прошу прощения, это косметическая медицина, а я…

– Дорогуша, я выложила за услугу пять серебряных монет, так что будьте добры, найдите возможность ее оказать! – оборвала она меня.

– Хорошо, завтра вечером я буду у вас, чтобы провести процедуру, – сухо ответила я.

Проще согласиться, чем объяснять даме, что я вовсе не это понимала под «услугой целителя». Придется освежить в памяти азы косметической медицины. В конце концов, это не сложнее, чем сращивать кости.

– Следующий лот! – возвестила монна Озис. – Танец!

Девушки и молодые женщины радостно встрепенулись, мужчины подобрались. Мэтр Ланселот нашел меня взглядом и слегка наклонил голову. Мое сердце затрепетало. Что означал этот поклон? Он собирается купить танец со мной?

– Мужчина, который хочет провести тур вальса, открывающего сегодняшний бал, с дамой по своему выбору, должен заплатить за это! Начальная ставка – серебряная монета.

– Предлагаю внести небольшие изменения в правила! – раздался звонкий женский голос.

Он, будто звон колокольчика, привлек внимание гостей. Я обернулась и увидела молодую темноволосую женщину. Несмотря на нежное лицо, в гостье с самого первого момента ощущался характер. Она была не столько красива, сколько уверена в себе. Хотя хороша собой, этого не отнять. Незнакомка вошла в зал в сопровождении мэра, но уже обогнала его на несколько шагов.

– Какие изменения? – удивилась монна Озис, близоруко сощурившись на гостью: она, видно, никак не могла взять в толк, кто эта дама.

– Я тоже буду участвовать в аукционе. Моя ставка – пятьдесят монет золотом.

Все ахнули. Неслыханная сумма! Но даже она не настолько шокировала гостей, как следующая фраза из уст незнакомки:

– Пятьдесят монет золотом за танец с мэтром Ланселотом Даттоном.

Я, как и многие, уставилась на мэтра Ланселота. Он же глядел на гостью так, будто увидел привидение. Он сделался белее бумаги, в лице ни кровинки. Я испугалась, не понимая, что происходит, и тоже, кажется, побледнела.

– Какой скандал, – прошептали за моей спиной.

Молодой голос подхихикнул:

– Выкупили нашего красавчика, будто какую-то девицу!

*** 32 ***

Сердце колотилось как бешеное, в ушах шумело, и весь мир, казалось, сузился до одного лица.

– Разрешите вам представить, дамы и господа. Наша столичная гостья, баронесса Карина Райт, – пробился в сознание голос мэра.

Карина. Пять лет назад она была хороша. Сейчас – ослепительна. На смену очарованию юности пришла уверенная в себе красота расцветшей женственности.

Ланс растянул непослушные губы в улыбке.

– Монна Райт, не чаял увидеть вас здесь.

– А я, напротив, предвкушала встречу.

Лицо изменилось, а голос – нет. Все тот же серебристый колокольчик, что прозвенел тогда, в полумраке беседки, пригвоздив его к месту.

«Не зря говорят, на детях великих людей природа отдыхает. Его отец сумел вернуть величие древнему роду, но сам Ланс – лишь сын лорда-канцлера».

Сейчас на ее губах светская улыбка, но карие глаза пышут ненавистью. Ненавистью, которая заставила нарушить все приличия. Поставить на танец, словно это она – мужчина, а он – девица с заполненной бальной книжечкой.

«Бедняга Ланс! – Смешок человека, которого он считал лучшим другом. – А он так в тебя влюблен!»

– Но я сам участвую в аукционе. – Ланс тоже умел изображать безмятежность. И практики у него, пожалуй, было побольше. – Моя ставка…

На самом деле он не намеревался ввязываться в подобные торги. Здесь была только одна девушка, которую он пригласил бы с удовольствием, а не потому, что, явившись на бал, кавалер обязан танцевать, чтобы дамы не скучали. Что до денег – без того от половины до трех четвертей расходов больницы Ланс оплачивал из собственных доходов. Но сейчас не вмешаться было нельзя. Что ж, придется считать это взносом в счет будущих периодов.

– …шестьдесят золотых…