Бойцы тихого фронта

Надо добавить, что в те годы из Варны отправлялись в Советскую Россию корабли, груженные продовольствием для голодающего населения Поволжья. В окрестностях города были сосредоточены тысячи белогвардейских солдат, пожелавших вернуться на родину. Для их временного размещения были созданы два охраняемых лагеря. В них находились и русские солдаты, бежавшие из воинских частей Антанты после февральской и особенно после Октябрьской революции, те, кому удалось добраться до Болгарии в надежде оттуда переправиться в Советскую Россию. Это была значительная масса людей, не желавших больше ни дня оставаться на чужбине. Они рвались на родину, которая переживала трудные времена и больше чем когда-либо нуждалась в помощи своих сыновей. Как известно, большая часть этих людей вследствие активной политической работы нашей партии осознала свои ошибки.

Власти разместили их в лагерях со строгим режимом, которые были объявлены «рассадниками чумы». Но что они могли с ними сделать? Уничтожать их? Да, их убивали. Десятки активных деятелей движения за возвращение на родину исчезали бесследно, других расстреливали под разным предлогом, согласно наскоро состряпанным приговорам белогвардейских судов…

Все это создавало в Варне накаленную атмосферу, способствовавшую быстрому росту партийных кадров, формированию их боевых революционных качеств. Город превратился в надежную базу партии для развертывания борьбы в защиту Советской Родины. Не случайно после войны Варненская община стала одной из первых окружных коммун в стране.

Для конкретной организации связи с Коминтерном и Советской Россией еще в 1919 году Центральный Комитет создал в Варне свою базу. В период до 1923 года для связи с Коминтерном использовались небольшие моторные лодки, снабженные парусами, — «Вера», «Заря», «Спаситель». Почти все члены их экипажей были из липован — казаков-староверов, переселившихся в Болгарию из-за религиозных преследований и занимавшихся рыболовством. Самым надежным был экипаж лодки «Спаситель», вмещавший до пятнадцати человек. Некоторое время эта лодка обслуживала Варненский «Аквариум», экипаж мог легко доказать свое алиби, сославшись на то, что ищет редкие виды черноморских рыб. Это давало возможность совершать рейсы к советскому побережью Черного моря, выполняя задачи партии.

Я находился в Варне уже несколько дней. Скрываться не было нужды, потому что в этом городе меня никто не знал. Димитр Кондов, которому я привез письмо от Тодора Луканова, немедленно занялся подготовкой моего отъезда. Он связал меня с Благоем Касабовым, Жечо Гюмюшевым и Бояном Папанчевым, с которыми я познакомился во время своего приезда в Варну еще год назад, когда сопровождал двух советских товарищей, выдававших себя за «белогвардейцев». Варненские коммунисты снабдили меня одеждой и продовольствием. К вечеру четвертого дня мы втроем — Папанчев, Жечо и я — встретились в окрестностях города, готовые в путь.

Непроглядной декабрьской ночью лодка отплыла от пустынного берега и направилась в открытое море. Гребли трое незнакомых мне мужчин, а мы с Жечо и Бояном и еще двое товарищей из Пловдива, тоже командированных ЦК в Советскую Россию, в полном молчании сидели у небольшой каюты, наблюдая, как быстро удаляются огни города. Когда мы вышли из залива, со всеми мерами предосторожности обойдя пограничный пост, лодочники завели мотор. Лодка резко ускорила ход, и мы мысленно уже прощались с Варной… Но вышло иначе.

Через час после отплытия мотор отказал. Несмотря на все усилия товарищей, повреждение устранить не удалось, и к полуночи, когда появился ветер, мы поставили паруса и вернулись в город.

— Не переживай, — успокоил меня Димитр Кондов, когда на следующее утро я зашел к нему в общину (тогда Варна была коммуной, а Димитр Кондов — ее председателем). — Эта моторка не единственная. Подготовим другую.

Но мы отплыли не на моторной лодке, а на пароходе.

Случилось так, что на той же неделе примерно четыреста бывших солдат армии Врангеля изъявили желание вернуться при содействии нашей партии на родину.

Число желающих вернуться достигло десяти тысяч. Официальные власти выдали им специальные удостоверения, дававшие право покинуть страну. Их должен был увезти грузовой советский пароход, который стоял на якоре в варненском порту.