Бойцы тихого фронта

Но как коммунист, непосредственно общавшийся о коммунистами этой страны, я храню надежду, что здоровые силы в КПК найдут в себе силы удалить гангрену маоизма, отрекутся от позиций антисоветизма, от культа Мао, спасут дело революции, выведут Китай из хаоса и вновь приобщат его к братской семье социалистических стран…

Измена Чан Кайши и поворот гоминьдана вправо сделали невозможным дальнейшее пребывание советских специалистов в Китае. Им грозила физическая расправа. Бандитские организации контрреволюции, убившие Ляо Чжункая в его кабинете, действовали в открытую, не боясь полиции, которая их покрывала. Советники начали покидать страну. Первым уехал герой Восточного и Северного похода, главный военный советник В. К. Блюхер (Галин), а в начале августа 1927 года пришлось уехать главному политическому советнику гоминьдана М. М. Бородину и его помощникам.

Над Китаем спустилась черная ночь кровавого террора и суровой гражданской войны, продолжавшейся еще целых три десятилетия…

А мы?

Наша группа под руководством Гриши Салнина осталась. Наши функции советников по военной разведке в «народной армии» Фын Юйсяна были кратковременны; когда Фын после измены Чан Кайши «переориентировался» и встал под другие знамена, мы перебрались в Пекин и Шанхай, где начали осуществлять свои задания — вести разведку в лагере противника. Еще до того, как корпус советников во главе с Блюхером выехал из Китая, наша группа незаметно «растаяла» и исчезла, мы превратились в бизнесменов, срочно открыли небольшие торговые предприятия и принялись «делать деньги». Разумеется, группа поддерживала связь с центром, с управлением Берзина, через нашу шифровальщицу Галину, имевшую в то время «официальный статут» в Пекине. Встречи с Галей и обмен секретной корреспонденцией с Москвой осуществлялись по всем правилам разведывательного искусства.

6. ТОРГОВЦЫ В ШАНХАЕ И ПЕКИНЕ. КРОВЬ — ЦЕНА ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАИВНОСТИ

Декабрь 1927 года. В контору импортно-экспортного торгового предприятия входит незнакомый китаец — мужчина лет пятидесяти, одетый в европейский костюм, с желтым кожаным портфелем, с переброшенным через руку английским плащом. Войдя, он снимает шляпу, вместо приветствия вежливо улыбается и отвешивает легкий поклон.

Я наблюдаю за ним, когда он проходит через прихожую конторы. Мы специально выбрали контору именно с такой прихожей, чтобы нас не могли застать врасплох неожиданные посетители. Старательно поработали над освещением в конторе и с помощью бамбуковых абажуров и плотных занавесок на окнах добились того, что, сидя в глубине конторы, мы оказывались в тени, в то время как посетитель, стоявший у порога, ярко освещался солнечными лучами или электрическим светом, падавшим из-под китайского абажура.

Что мы выигрывали? По крайней мере несколько минут. Тот, кто имел возможность познакомиться с рискованной профессией разведчика, хорошо знает, как много значат иногда минуты, даже секунды, если они есть в запасе. Да и нам с Гришей Салниным хватило бы всего нескольких секунд, чтобы покинуть, в случае надобности, контору через черный ход, который мы открыли после юго как наняли помещение.

— О, здравствуйте, дорогой Чен. — Я сразу же узнал его по желтому кожаному портфелю под мышкой. — Извините, но эти усы, ваша новая прическа и элегантная внешность заставили меня насторожиться…

Чен снимает плащ и протягивает обе руки, его лицо сияет дружелюбной улыбкой. Пароль не понадобился: я хорошо знаю «нашего Чена». Мы не виделись уже несколько недель, в последний раз, когда он явился о письмом от товарищей, на нем была одежда кули.

Чен, рабочий одного промышленного предприятия в Шанхае, был похож на интеллигента, путем самообразования ему удалось привить себе довольно высокую политическую и общую культуру. В этом я имел возможность убедиться при прежнем нашем знакомстве.

— Как поживаете, дорогой Чен? — я усадил его за маленький столик в приемной, а сам сел лицом к двери. — Вы столько времени не появлялись… Есть новости?

Чен молчал, я посмотрел ему в лицо и увидел, что оно печально.

— Новости есть, товарищ Ван.

Тогда мы часто меняли имена, обстоятельства требовали этого.

— Из Пекина? Я уже знаю. В английском сеттльменте расстреляли группу рабочих под предлогом, что они бандиты, пробравшиеся в город с целью грабежа…

Чен покачал головой.

— Это стало для нас обычным делом, товарищ Ван… Важные новости пришли с Юга…

— Раз с Юга, то они должны быть добрыми…

— Очень, очень печальные. Сердце разрывается на части, товарищ Ван… Коммуна разгромлена. Кантон залит кровью рабочих… Провокаторы напали на советское консульство, убили русских товарищей…