Читаем Бойцовский клуб полностью

Бойцовский клуб

Я знаю это, потому что Тайлер это знает.

Ты смешиваешь нитроглицерин с опилками и получаешь отличную пластиковую взрывчатку. Многие пропитывают нитроглицерином вату, и добавляют английскую соль[4] в качестве сульфата. Это тоже работает. Некоторые используют парафин[5]. Парафин у меня никогда, никогда не работал.

Мы с Тайлером стоим на крыше небоскрёба «Parker— Morris». Пистолет в моём рту. Мы слышим, как разбивается стекло. Загляни за край. Сегодня облачно, даже здесь, наверху. Это — самое высокое здание в мире, и здесь, наверху, ветер всегда холодный.

Здесь, наверху, так тихо, что ты чувствуешь себя одной из тех мартышек, запущенных в космос. Ты делаешь свою маленькую работу, который ты обучен. Тянешь за рычаг. Нажимаешь на кнопку. Ты не понимаешь ничего из этого. А потом ты просто умираешь.

На высоте ста девяносто одного этажа ты заглядываешь за край крыши и видишь на улице внизу пёстрый ковёр людей, стоящих и смотрящих вверх. Разбилось стекло в окне под нами. Вылетает окно, а затем вываливается конторский шкаф, как большой чёрный холодильник. Прямо под нами конторский шкаф на шесть ящиков летит параллельно фасаду здания. Он медленно поворачивается в полёте, постепенно уменьшается. Потом он падает в толпу и исчезает из вида.

Ста девяноста одним этажом ниже космические мартышки из Комитета по беспорядкам Проекта «Увечье» сорвались с цепи и уничтожают саму историю.

Как это говорится — убиваешь того, кого любишь… ну, работает и наоборот.

Когда у тебя во рту пистолет, и ствол торчит между зубами, ты можешь только мычать.

Нам осталось десять минут.

Ещё одно окно разбивается, и осколки стекла мелькают в воздухе как крылья стаи голубей. Потом дюйм[6] за дюймом из окна показывается чёрный деревянный стол, который выталкивают члены Комитета по беспорядкам. Наконец, стол наклоняется, скользит и падает, вращаясь в полёте, и в конце исчезает в толпе.

Здания «Parker-Morris» не будет здесь через девять минут. Ты берёшь нужное количество взрывчатки и минируешь несущие сваи чего угодно. Ты можешь обрушить любое здание в мире. Ты должен как следует уплотнить взрывчатку мешками с песком, чтобы взрывная волна была направлена в сваю, а не в подземный гараж вокруг.

Этого не прочитаешь в учебнике истории.

Три способа сделать напалм[7]. Первый: смешать поровну бензин и замороженный концентрат апельсинового сока. Второй: смешать поровну бензин и диетическую колу. Третий: растворять наполнитель для кошачьего туалета в бензине, пока не загустеет.

Спроси меня, как сделать нервно-паралитический газ[8]. Или — как заминировать автомобиль.

Девять минут.

Здание «Parker-Morris», сто девяносто один этаж, рухнет медленно, как падающее в лесу дерево. Ты можешь обрушить всё, что угодно. Странно думать, что место, где мы сейчас стоим, будет просто точкой в небе.

Мы с Тайлером на краю крыши. Пистолет в моём рту. Я удивляюсь тому, каким чистым оказался ствол.

Мы совершенно забыли обо всей убийственно-суицидальной затее Тайлера. Мы смотрим, как ещё один шкаф выскальзывает с края здания. В полёте ящики открываются, и восходящие потоки и ветер подхватывают и разносят стопки белой бумаги.

Восемь минут.

Потом — дым. Дым появляется из разбитых окон.

Команда по уничтожению взорвет детонаторы[9] примерно через восемь минут. Детонаторы взорвут основной заряд, сваи будут раздроблены, и серии фотографий небоскреба «Parker-Morris» войдут во все учебники по истории.

Пять последовательных фотографий. Вот здание стоит. Второй кадр — здание под углом восемьдесят градусов. Потом — семьдесят градусов. На четвертом кадре — здание под углом в сорок пять градусов. Здесь скелет здания подаётся, и здание немного изгибается. Последний кадр — сто девяносто один этаж обрушивается на Национальный музей. Настоящую цель Тайлера.

Это наш мир, теперь — наш, говорит Тайлер. Все эти древние люди уже мертвы.

Если б я знал, как всё выйдет, я был бы более чем счастлив сам быть сейчас мёртвым, на Небесах.

Семь минут.

На крыше небоскрёба «Parker-Morris» с пистолетом Тайлера во рту. Столы и шкафы и компьютеры летят в толпу вокруг здания. Дым валит из разбитых окон. В трёх кварталах вниз по улице команда подрывников смотрит на часы. И я знаю, что всё это — пистолет, анархия, взрыв — на самом деле происходит изза Марлы Сингер[10].

Шесть минут.

У нас тут что-то вроде треугольника. Мне нужен Тайлер. Тайлеру нужна Марла. А Марле нужен я.

Мне не нужна Марла. А Тайлеру не нужен я. Больше не нужен.

Речь идет не о любви и заботе. Речь идет о собственности и владении.

Без Марлы у Тайлера не было бы ничего.

Пять минут.

Может быть, мы станем легендой, может — нет.

Нет, говорю я, постой.

Где бы был Христос, если бы никто не написал Евангелий?

Четыре минуты.

Я подвигаю языком ствол к щеке и говорю: ты хочешь быть легендой? Тайлер, друг, я сделаю тебя легендой.

Я был здесь с самого начала.