Бояться поздно

То есть так-то все понятно. С кем: с группой виртуальных друзей по чатику интеллектуальных загадок. Куда: на базу отдыха «Тынлык» в полусотне верст от дома, модную и, говорят, страшно удобную. Для чего: для развиртуализации и укрепления знакомства в комфортной обстановке – на свежем воздухе, под вкусную еду и без забот, но с ЗБТ – закрытым бета-тестированием нового релиза и без того тайной и вполне культовой игры.

Осталось понять, зачем это Але. И зачем им Аля.

Алиса говорит, Алю звали, ждали, горели желанием. Как-то незаметно. Хотя двери держали, да. И Марк этот глазами уже сейчас ест, а что будет, когда на месте окажемся? А Карим наверняка на Алину нацелился, ну еще бы. А та все равно будет по привычке или на всякий случай стервочку включать. Ши-Вулф – это волчица ведь. Другое название бичвулф.

А ты как хотела, чтобы с порога в попу дули и коньячком поили? Так это плохо кончается. Потом дульщики-поильщики требуют ответного внимания и ласки. плавали – знаем, больше не желаем. Или просто лежачий камень паникует оттого, что вдруг покатился?

Аля вздрогнула и вцепилась в раковину, чтобы не покатиться. Кажется, она умудрилась задремать стоя. Чертовы лабы, чертов ноут, чертовы нервы. Она подышала, поплескала водой в лицо и сразу замерзла. Ужасно хотелось спать. Пить, кстати, тоже. Чайку, горячего, душистого. А нету. Не взяла Аля ни чаю, ни простой воды, а здесь ее поить явно не собираются.

Потерпим. Немножко.

Аля передернулась, растерла мурашки и принялась ожесточенно одеваться, почему-то распаляясь и обещая себе, что если придет, а они там ржут – над нею, сразу ускакавшей в туалет, или, наоборот, с кислыми рожами пялятся в телефоны или друг на друга, а на опоздавших ноль внимания, – то она попросит кого-нибудь из знакомцев, ту же Настю, например, прислать ей паническое сообщение, по этому поводу выскочит на ближайшей станции и отправится обратно, к пустой комнате, пироженкам и лабам. Чертовым, но более нужным и симпатичным, чем вот это все.

Накрутив себя, Аля подхватила куртку, как щит, и замаршировала к своему месту.

Оттуда разносились ржание поверх неторопливого говорка, а также запахи цитрусов, мяты и корицы. Марк, так и торчащий спиной к движению, немедленно замахал Але зажатыми в пальцах апельсинами, Алиса пробубнила сквозь жевание что-то про «давай скорее, а то сама сожру», а Алина осторожно подняла пластиковую кружку, источавшую одуряющие ароматы, и сказала:

– Пей скорей, пока горячий, восстанавливай баланс. Ты нам на пике формы нужна.

3. Нескучной будет дорога

Электричка, качаясь и постукивая, проскочила бесконечную слепящую равнину и нырнула в лес, в тень, во мрак, удивительно прохладный и категорически непроглядный. Наверное, по контрасту.

Нет. Аля поморгала, чтобы глаза привыкли поскорей, но глаза по-прежнему были будто залиты гуталином. Она повела перед собой ладонью и замерла, ткнувшись пальцами в длинную шерсть, холодную и жесткую. Под шерстью тут же вздулась бугром горячая мышца и заклокотал неслышный рык. Он поставил дыбом уже шерсть Али, о существовании которой та не подозревала. Коже на лопатках стало больно. В лицо дохнула жаркая вонь. Аля застыла, пытаясь и боясь вдохнуть.

Зверь, играясь, тронул плечо:

– Аль, подъем, подъезжаем.

Аля выдралась из сна, как из битумной лужи, с трудом удерживая себя от крика и испуганных озираний по сторонам. Было тепло и светло. За окном отползал не темный лес и не белоснежная равнина, а поблескивающие под солнцем холмы смутно знакомых форм. Будто мягкие игрушки, на которые накинули простыню, но голову слоника и туловище мишки поди замаскируй, подумала Аля, и холмы тут же сменились частыми столбами электропередачи на фоне бесконечного забора тоскливого цвета. Все было неправильно, не по-настоящему и как будто не в первый раз.

Поезд замедлил ход. Карим и Марк расставляли в проходе, примериваясь, уже выдернутый с полки багаж. Алиса с Алиной выжидающе глядели на Алю.

– Ага, бежим, – сипло сказала Аля и вскочила, тут же уцепившись за спинку сиденья: голову повело так, что накатила тошнота.

– Аль, ты нормально? – спросил Марк, подхватывая ее под локоток.

Это не выезд, а парад позора, подумала Аля с отчаянием, сглотнула и торопливо закивала, пытаясь ухватить чемодан. Марк не отдавал, навьюченный Карим уже шагал к тамбуру, чудом не цепляя пассажиров, в спину Алю подпихивала Алиса, а Алина наверняка смотрела с утомленной досадой. Аля отпустила чемодан, а Марк, обнаружив, что больше ему багажа не досталось, с возмущенными воплями устремился за Каримом – и чуть не врезался тому в спину, когда электричка затормозила.

На перрон они выскакивали, хохоча и вскрикивая, причем Карим умудрился подхватывать девчонок, не снимая ноши с плеч. Потом он ловко уворачивался от Марка и девочек, пытавшихся разжиться полезной нагрузкой, а когда электричка предупреждающе свистнула, пошел прочь по гудящим под снегом доскам настила, бросив через плечо:

– Да разница-то, это ж только до машины.