Читаем Боярин Осетровский полностью

Священник с некоторым недоумением разглядывал Нафаню, сидевшего в кресле в углу и как бы невзначай держащего мушкет.

— Что привело меня к тебе, отче? Тьфу, в смысле — тебя ко мне.

— Служение Господу…

— А поподробнее?

— …и повеление патриарха Филиппа.

У меня закралось подозрение… Я вспомнил одно обещание престарелого патриарха, давным-давно мною забытое… Мною, но не им.

— Он отправил меня к тебе, боярин, чтобы я служил священником твоему роду. Обряды свершал, таинства… Где у тебя церковь родовая, Викентий Георгиевич?

— Нету… — несколько растерялся я от такого делового подхода. Думаете, священника это смутило?

— Где ты хочешь, чтобы она стояла?

***

Кстати, о церквях. Построить церковь — как и любую другую постройку — дело недешевое, а мой золотой запас уже начинает кончаться, но даже и не думает начинать начинаться. Князь Дашков, моя надежда на пополнение бюджета, куда-то слинял из Москвы, ловить какого-то Степашку, озорничающего на Волге. Что там творил этот заяц из «Спокойной ночи» — не знаю, но, раз туда отправился аж целый глава приказа… Блин! Надо, надо владеть информацией!

***

Кстати, об информации. Я наконец-то добил дневник основателя рода Осетровских, Северьяна. Честно говоря, я надеялся узнать, как тот обзавелся Источником, да вот фиг тебе — самое интересное прадедушка не упомянул. В итоге шли они с отрядом по тайге, шли-шли, шли-шли… И вот уже опять идут, но уже назад и с Источником. А как они его нашли и какими силами отбили — скипнуто. А прежние хозяева Источника явно добром его не отдавали, потому что после его появления из повествования исчезла Сусанна, молодая жена прадедушки, а стиль изложения сменился на печально-меланхолический.

Я закрыл книгу и задумчиво погладил пальцами стальную голову волка на обложке. Жаль, очень жаль… Если бы прадедушка рассказал, как находят и получают Источники, то, возможно, стало бы понятнее, для чего мой Источник нужен всем, от Морозовых до Телятевских. Поначалу я думал, что роды просто хотят усилиться с его помощью — два Источника круче, чем один, верно? — но потом, прикинув ресурсы, затраченные на получение Источника… Не стоит усиление рода таких трудов, тут какая-то цель покруче… Но вот — какая?

Аглашка что-то тихо пробормотала во сне и, повернувшись, закинула на меня свою ножку. Вот кто все это время не доставлял мне ни малейших проблем — это моя Аглашенька, моя скоморошенька… Устраивавшая со мной ночные марафоны, как будто откинув все преграды и препоны, но при это послушно ложащаяся спать, если видела, что сегодня мне ни до чего, прошедший день выпил все силы и вымотал все нервы. Да и днем она не боярскую жену изображает, а помогает мне по мере сил и возможностей. Повезло мне с ней, как дедушке Северьяну с его погибшей Сусанной…

Спасибо тебе, мое солнышко.

Я повернулся и чмокнул мою девочку в щечку.

Хорошо, что мне не нужно бродить по тайге в поисках Источника, он у меня уже есть…

Я погладил голую коленку, лежащую на моем животе.

— Боярин Викентий, — произнесла Голос.

Блин. Я отдернул руку. Как-то все время забывал о том, что в тереме есть вот эта вездесущая и всевидящая неизвестно кто. Даже вроде как стыдно стало — это ж, получается, она видела все, что мы, с Аглашкой…

— Да, Голос.

— Поговори со мной, пожалуйста.

Эм… Что?

— Поговорить?

— Ну да.

— Зачем?

— Мне скучно.

Ну капец, блин. Я должен развлекать эту невидимую маньячку. Хотя… С другой стороны — она, хотя и очень-очень странная и непонятная, но ведет себя как человек. И ей реально может быть скучно, в конце концов, я — чуть ли не единственный человек за сто лет, с которым она общается. А я тут рожу кривлю…

— О чем поговорим, Голос?

— Не знаю. О чем-нибудь.

Настоящая девочка, блин. Я положил на столик у кровати дневник прадеда и, видимо, отблеск света свечей на стальной волчьей морде навел меня на мысль, которая почему-то не приходила мне в голову раньше:

— Голос, а где сейчас Источник Сисеевых?

<p>Глава 37</p>

И вот тут Голос меня поразила. Я думал, что она откажется отвечать — зажала же она казну рода — или что-то съязвит или просто проигнорит вопрос. Но она…

— Ис… — сказала Голос.

— Что? — не понял я.

— Ис… Ис… Ис…

— Голос…

— Ис… Ис… Ис…

— Голос!

Я испугался. Честно. При всей ее абсолютной непонятности, неадекватности и легкой маньячности, Голос воспринималась мною как… ну, как близкий человек. И то, что мой вопрос ее, похоже, СЛОМАЛ…

— Ис… Ис… — повторяла она, как зависшая, — Ис… Ист… И…

Замолчала. Это хорошо… Или плохо?! Она же не НАВСЕГДА замолчала?!

— Голос!

Аглашка дернулась, прошептала что-то, не открывая глаз, и прижалась ко мне посильнее. Как ребенок к плюшевому мишке. Любимому плюшевому мишке.

— Чего ты кричишь? — проворчала Голос, — Подружку свою разбудишь.

— Голос, ты жива!

— Не совсем, — фыркнула она.

— Что случилось?

Все-таки сломалась?!

— Вот этого я не помню. Как появилась тут сто лет назад, так и обитаю. А вот КАК я появилась — не помню. Сам понимаешь — живые столько не живут.

Тьфу. Язва.

— Я не про это. Вот сейчас ты зави… закли… зае…

— Что?!

— Заикалась, — подобрал я, наконец, понятный ей аналог.

— Не заикалась я, — отрезала Голос.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Неотсортированное / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии