#Бояръ-аниме. Угроза мирового масштаба 3

Отца своего я и не знал, а мать умерла, когда мне было двенадцать — спилась в дешевом кабаке и в очередной драке получила тяжелой пивной кружкой в голову.

Так что если братья или сестры у меня и были, то я об этом не знал на протяжении всей своей жизни. И в конечном итоге я так и не стал социальным человеком, не научился жить с другими людьми в согласии, да просто не захотел учиться.

Даже армии, которые я водил, были построены лишь на строгой субординации и моем личном авторитете, никакого панибратства. И уж тем более никакого братания.

— Ты не подумай, это не мое решение, — сменив тон на извинительный, продолжила Ванесса. — Это родственники попросили. Очень хотят познакомиться с моим молодым человеком.

— Раньше они такого желания не проявляли.

— Раньше они не думал, что это так надолго затянется. — Ванесса пожала плечами. — Думали, что мы быстро разбежимся с тобой, а значит и знакомиться незачем.

— Ясно, — я усмехнулся. — А ты сама-то хочешь, чтобы мы познакомились?

— Скажем так — я знаю, что после этого они от меня отстанут, — призналась Ванесса. — Это можно считать за желание?

— Ладно. — Я вздохнул. — Будет тебе знакомство с родителями. Только не думай, что я не припомню тебе этот должок при первой же возможности.

— Эй, это моя фраза!

В конце концов, особняк Тюудор, если вдуматься — это же идеальная площадка для магической тренировки. Они же готовят своих детей к учебе в Академии с малых лет, а значит у них должно быть место, в котором они это делают.

И, если мы найдем общий язык с семьей Ванессы, то мне не придется искать никаких мест на отшибе, чтобы вдоволь поплести заклинания — я просто буду приходить к ним если не как член семьи, то как кандидат в них, и пользоваться их «тренажеркой». Удобно.

Поэтому в воскресенье я, одетый практически руками Ванессы, подбирающей вещи из недавно купленного гардероба вместе с самой баронессой под ручку чинно поднимался по ступенькам особняка Тюудор. Я, кстати, так и не понял, чем руководствуются люди этого мира, когда называют что-то «стильным» и «красивым», но по крайней мере мне было удобно и я не был похож на клоуна, а этого вполне достаточно.

На Ванессе было шикарное, облегающее ее идеальную спортивную фигуру, платье, но не то, в котором я ее видел на балу. Это было более закрытое. Удивляться тут нечему — наверняка ее гардероб превышает даже ноксовский… Хотя это и кажется невозможным.

Сегодня даже Лукас не стоял на воротах. Даже бабушки Фионы не было видно на фонтане — вот насколько все было серьезно.

Когда мы вошли в особняк, оказалось, что там только нас одних и ждут. Все остальные уже находились в большом фойе, в котором откуда-то появился длинный стол, которого явно не было раньше — то ли вытащили из каких-то закромов, то ли, чем черт не шутит, вообще наколдовали из воздуха.

Домочадцы завершали последние приготовления — сновали туда-сюда с блюдами и кувшинами в руках, наполняя стол так, что даже академские приемы пищи казались легким перекусом по сравнению с ним.

Ярко-красные лобстеры, блестящие шарики черной икры, крошечные жареные перепелки, обложенные канапе из оливок, слабосоленого лосося, сыра и черного хлеба — это только то, что успело броситься в глаза до того момента, пока наш приход не заметили.

— А вот и они! — громко сообщил Виктор, чей голос невозможно было перепутать ни с чьим больше. — Виновники нашего торжества, так сказать! Садитесь, только вас и ждем!

— Доброго дня. — Я кивнул всем присутствующим, обводя их взглядом.

Ну, с Лукасом мы уже были знакомы и он предсказуемо лишь сурово свел брови при виде меня и раздул ноздри.

Бабушка Фиона, завидев нас, загадочно блеснула маленькими прямоугольными очками и тепло улыбнулась, будто уже заочно приняла меня в свою семью.

Намного интереснее дела обстояли с мамой и папой Ванессы.

До этого я лишь мельком видел их фотографии в газетных статьях, посвященных роду Тюудор, когда собирал информацию о Ванессе и, конечно же, не обращал особого внимания на них. Я же не планировал, что нам с Ванессой окажется по пути, да еще так надолго.

Родителям Ви на вид было чуть больше сорока и при взгляде на них сразу становилось понятно, в кого пошла дочь.

Волосы матери были светлее, чем мои помыслы касаемо самой Ванессы, зато вот шевелюра отца была огненно-рыжей, словно передо мной стоял многократно повзрослевший Лютес.

У него даже брови были рыжими!

Наверное, если бы Виктор не был непроходимо седым, я бы давно уже понял, что в Ванессе больше отцовской крови, чем материнской, хотя, в общем-то, это, конечно, ничего не меняло.

Несмотря на внешнее радушие и широкую улыбку, взгляд отца был холодным и оценивающим, будто он тоже пытался изобразить из себя агента службы безопасности. Он в первую же секунду быстро осмотрел меня с головы до ног и, кажется, остался доволен.

Или нет. Не знаю.

Мне, по сути, было все равно, что он там себе воображает, но теперь я хотя бы понимал, как и почему в Ванессе уживаются две такие разные личности — капризная избалованная баронесса Тюудор и свойская, порой немного обидчивая, но понимающая девчонка Ви.