Бой на Калиновом мосту

На другую ночь досталось по жеребью идти к отцу на могилу середнему брату, и тот так же был труслив, как и большой, начал равно нанимать дурака, чтоб сходил вместо его к отцу на могилу, и обещал ему за то дать старые лапти. Дурак был доволен и лаптями, взял хлеба, и пошел на могилу, и лег на нее, как и прежде. В полночь могила раскрылась, и старик из неё опять вышел и спросил, который сын к нему пришел. Дурак сказал, что средний. Тогда старик опять крикнул громким голосом: «Гей, Сивка-бурка, вешняя ковурка, стань передо мной, как лист перед травой». Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом, а из ноздрей пламя пышет. Старик тому коню в ушко влез, напился, наелся и нарядился, а из другого ушка вылез, стал такой молодец, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать, ни в сказке сказать, и сказал своему сыну: «Сын мой любезный, возьми этого коня себе, владей им так, как я владел: это последнее тебе от меня благословение». Потом, оборотясь к коню, сказал: «Слушай, Сивка-бурка, служи ты моему сыну так, как мне служил». Тогда старик влез опять коню в ушко, разрядился, а из другого вылез и стал по-прежнему, и отпустил коня в чистое поле. Когда же петухи пропели, старик упал в могилу, а дурак наложил на неё камень, пошел домой и лег в печке спать. Поутру середний брат начал спрашивать дурака: «Дурак, что тебе в сию ночь у отца на могиле приснилось?» Дурак ему сказал то же, что и большому брату.

На третью ночь пришла очередь Иванушке-дурачку идти к отцу на могилу, он, дождавши обыкновенного часа, пошел туда, взяв с собою хлеба, и, пришедши на кладбище, лег на отцову могилу.

В самую полночь опять камень с могилы свалился и могила раскрылась, а оттуда вышел старик, его отец, и спросил: «Который сын сию ночь ко мне пришел?» Иванушка-Дурачок ему отвечал: «Я, батюшка, дурак, меньшой твой сын к тебе пришел». Тогда старик крикнул своим громким голосом: «Гей, Сивка-бурка, вешняя ковурка, стань передо мной, как лист перед травой». Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом, а из ноздрей пламя пышет. Старик влез коню в ушко, напился, наелся и нарядился, а из другого ушка вылез, стал такой молодец, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать, ни в сказке сказать, и сказал своему сыну, Иванушке-дурачку: «Сын мой любезный, возьми себе вместо последнего моего благословения этого коня и владей им так, как я владел, он тебе пригодится». Потом старик влез опять коню в ушко, разрядился и в другое вылез, стал опять по-прежнему и отпустил доброго того коня в чистое поле, в зеленые луга гулять, и когда петухи пропели, старик упал в могилу, а Иванушка-дурачок, наложив на неё камень, пошел домой и лег спать.