Бои местного значения

Ирму Шрайбикус на самом деле звали совсем по другому, и она видела Гданьск, бывший Данциг, только по множеству фотографий, которые целый год запоминала вместе с остальной легендой в подмосковном училище подготовки агентов ГРУ. Звали ее Ириной Шариной, родилась и выросла она в семье поволжских немцев. В ту войну она служила лейтенантом-переводчиком в разведотделе Первого Белорусского фронта. А когда война уже подходила к концу, стало ясно, что недавние союзники стремительно становятся врагами. И Ирину, в совершенстве знавшую и немецкий и английский, забрало к себе ГРУ, с ее согласия, конечно. А что ж не согласиться, – непыльная постоянная жизнь в нетронутых войной Соединенных Штатах, это неплохая альтернатива проживанию в разоренной, лежащей в руинах родной стране, где даже хлеб по карточкам. Потом последовало обучение, обеспечение легенды, приведшее к тому, что настоящая Ирма Шрайбикус бесследно сгинула где-то на полпути от Данцига до Гамбурга. Долгий путь внедрения, сначала спящим агентом, потом, когда к ней приехали Роберт и Людвиг, тоже офицеры ГРУ, они начали искать подходы к проникновению на базу Мирамар. На удивление, схема проникновения оказалась несложной, хотя и требовала от них много постоянных усилий. Но теперь можно забыть об этой чертовой выпечке. Ирма подумала, что уже никогда в жизни не сможет спокойно смотреть на опостылевшие круассаны и плюшки. И утром следующего дня пикапчик с Ирмой, Робертом и Людвигом выехал на дорогу.

Военные медики на авиабазе Мирамар всполошились через три дня. Положение осложнялось тем, что к этому времени две эскадрильи из трех, флотская VF-114, и морской пехоты, VMF-314, уже вылетели сначала в Ванкувер, а потом на Алеуты, в Датч-Харбор. VF-114 предполагалось использовать для восполнения потерь в авиагруппе флагмана TF-72, авианосца «Форрестол», а морпехов планировалось применить с аэродрома Командорских островов, после его захвата. Но пилоты обеих эскадрилий почувствовали себя плохо уже в Ванкувере. Сначала они списали все это на акклиматизацию. Все-таки прилетели из Мирамара, который рядом с Мексикой, в почти приполярный Ванкувер. Кто-то бодрился, не обращая внимания на озноб, кашель и спорадическое повышение температуры. Пятеро самых опасливых легли в местный лазарет. Остальные, посетив столовую и зайдя на брифинг на командном пункте, вылетели дальше, в Датч-Харбор. При подлете к нему плохо стало уже почти всем. Пилот одного из флотских «Фантомов» вообще потерял сознание, штурман, не закончивший курс переучивания на новую машину, не смог взять управление на себя, и новенький F-4B рухнул в море. При посадке разбился еще один «Фантом», на этот раз из морпехов. Пилот с температурой под сорок не смог адекватно оценить высоту захода и проскочил половину полосы. Команду руководителя полетов уходить на второй круг он вообще не услышал. В итоге «Фантом» выкатился за пределы ВПП, подломил стойки шасси и пропахал по каменистой земле еще сто метров, раздирая камнями себе брюхо. Из загоревшегося самолета ни пилот, ни штурман-оператор выбраться не смогли. В итоге когда медицина флота сложила факты вместе, на карантин потребовалось закрывать не только часть авиабазы Мирамар, но и авиабазы в Ванкувере и Датч-Харборе, что сильно осложнило операцию «Миракл». Американцам пришлось перенести весь воздушный транзитный трафик на маленькие аэродромы на островах Атту и Адак, что поломало всю логистику, как раз во время развернувшейся битвы над Камчаткой.

Связать применение бактериологического оружия с булочками тетушки Ирмы получилось еще через день. Когда медики окончательно установили тип и примерное время примененного против базы микроба. Был проведен тщательный опрос всех служащих авиабазы, находившихся на ней в это время. Сначала следователи узнали о прибытии рано утром пикапа с выпечкой, опросив смену караула, дежурившую в тот день. Потом они нашли и с трудом допросили девушку – дежурную кладовщицу. С трудом, потому что трудно допрашивать человека в инфекционном отделении, когда у нее температура выше сорока и она периодически теряет сознание. Особенно, если на допрашивающем надета такая неудобная штука, как противочумной костюм. Но что-то из отрывистого бреда девушки выудить следователям удалось, и в помещениях кладовой провели тщательный обыск. И нашли, правда не сразу, пустой контейнер. Эта была уже веская улика, из-за которой можно было сразу арестовывать всю семейку Шрайбикусов и сажать на электрический стул, предварительно выбив из них все, что знают, о советской агентуре. Но все это уже было слишком поздно. Во-первых, семейства тети Ирмы давно уже след простыл, а во-вторых, сводной региональной группе агентов ФБР и военно-морской контрразведки Сан-Диего стало резко не до них. Над военно-морской базой и городом вспыхнули два ядерных взрыва по шестьсот пятьдесят килотонн.