Богохульство

Электронное письмо отправлено четырнадцатого сентября в девять тридцать семь вечера по горному стандартному времени.

Разошлите это послание всем своим друзьям христианам. Приезжайте на гору Ред-Меса и присоединяйтесь ко мне!»

Закончив письмо, Эдди, весь в поту, с дрожащими руками, откинулся на спинку стула. Перечитывать написанное он даже не думал: им руководил Бог, а значит, каждое предложение в послании получилось таким, каким должно было быть.

Пастор озаглавил послание «Ред-Меса = Армагеддон» и просмотрел список адресов. Часть из них он скопировал с сайтов разных церквей и из христианских рассылочных перечней; другие открыто висели на досках объявлений, в чатах, на дискуссионных и новостных сайтах.

Всего их скопилось две тысячи сто шестнадцать. Эдди знал, что большинство братьев-христиан не откликнутся. Об этом предупреждала Библия: «много званых, а мало избранных». Однако из двух тысяч хотя бы несколько дюжин вполне могли переслать письмо кому-то еще, те еще кому-то. Дюжины обещали перелиться в сотни, а там и в тысячи. Воззвания Эдди непременно поместят на сотнях христианских сайтов, его обязательно прочтет масса блоггеров. Словом, призыв распространится на довольно широких просторах. Эдди просиживал в сети достаточно долго, чтобы понять, насколько популярное средство призывает себе в помощники.

Вставив весь список адресов в поле «кому», он переместил курсор на кнопку с изображением бумажного самолетика, глубоко вздохнул и щелкнул мышкой. Раз! – и электронное письмо помчалось по просторам Интернета.

Дело сделано.

Эдди, весь дрожа, вновь откинулся на спинку стула. Все кругом безмолвствовало. Но мир переменился.

Он сидел не двигаясь минут пять, стараясь успокоиться. Помедлив, он извлек из кармана ключи, открыл шкаф для хранения документов, что стоял рядом с письменным столом, и достал «ругер блэкхок магнум» сорок четвертого калибра, подаренный ему отцом на восемнадцатилетие. Револьвер был современной копией оружия Старого Запада. Много лет назад Эдди провел несколько дней на стрельбище и по сей день регулярно проверял и смазывал «ругер».

Иллюзий у Эдди не оставалось: шла война, война в прямом смысле этого слова.

Зарядив револьвер, он положил его и две коробки патронов в рюкзак, добавил к ним бутылку с водой, фонарик, запасные батарейки, бинокль, Библию, карандаш, блокнот и небольшую канистру с керосином, которая хранилась у него на случай, если отключат электричество.

Закинув рюкзак на спину, пастор вышел в ночную прохладу и взглянул на гору, что выделялась черным громадным пятном на фоне темного неба. О присутствии в ней «Изабеллы» свидетельствовал лишь тусклый огонек, притулившийся на самом краю каменного острова.

Эдди бросил рюкзак на пассажирское сиденье пикапа и сел за руль. Оставшегося бензина хватало лишь на то, чтобы въехать на гору, но это не имело значения. Раз уж Бог завел его так далеко, значит, он же благополучно вернет домой и даже воссоединит с сыном. Пусть не в этой жизни, так в следующей.

Глава 47

– Все по местам, – уверенно скомандовал Хазелиус и повернулся к визуализатору: – Хорошо, давай начнем с самого начала. Кто ты такой?

Форд, будто завороженный, смотрел на экран и ждал ответа. Он втянулся в эту игру почти против воли.

«По причинам, о которых я уже упоминал, ты не в состоянии понять, кто я. Если приблизительно, то я Бог, но это слишком неточное описание».

– Ты часть Вселенной или отделен от нее? – спросил Хазелиус.

«Отдельностей нет. Мы все – единое целое».

– Зачем существует мироздание?

«Оно существует, потому что так проще, чем быть ничем. Поэтому есть и я. Примитивнее, чем сейчас, Вселенная стать не может. Так предусмотрено основным физическим законом, из которого вытекают все остальные».

– Что может быть проще, чем ничего? – спросил Форд.

«“Ничего” не существует. Ближайшее к нему состояние – Вселенная».

– Если все настолько просто, почему же тогда мироздание такое сложное?

«Сложность мироздания, которую вы наблюдаете, – стихийное свойство его простоты».

– Что же она такое, эта глубинная простота или сердце всего и вся? – спросил Эдельштайн.

«Реальность, которая способна разрушить человеческий мозг».

– Нет уж, увольте! – вскрикнул Эдельштайн. – Если ты такой умный, отвечай нам, несчастным невеждам, попонятнее. По-твоему, наши физические законы сплошь неверны, так?

«Вы создаете свои законы, полагая, будто есть время и пространство, которыми все ограничивается. Вот в чем ваша ошибка. Очень скоро все ваши представления о мире сгорят дотла. И возникнет другая наука».

– Если наши физические законы настолько неправильны, как же мы умудряемся достигать столь серьезных научных успехов?