Богиня по зову сердца

Рианнон разрезала ткань куртки и принялась разрывать слой за слоем всю мою одежду, успевшую пропитаться красной кровью, чтобы обнажить глубокую уродливую рану в левом боку. Мне показалась, будто я превратилась в камень, когда увидела, как она по-змеиному высунула розовый язык и слизала кровь с лезвия ножа.

Нуада увидел мою кровь. Его тело затрепетало и задергалось.

Теперь я повелеваю тобой! — Голос Рианнон зазвучал гораздо громче и пронесся эхом по всей поляне, — Этой кровью ты связан со мной. Ведь я пожертвовала кровью и телом жрицы, Избранной Эпоны, а это все равно что своими собственными. Ты должен подчиниться, — Мои колени подогнулись, но Рианнон какой-то неестественной силой удерживала меня прямо, поэтому я по-прежнему смотрела в лицо Нуаде, — Вселись в моего слугу! — пронзительно заверещала она.

После этого приказа тело монстра потеряло упругость и разлилось черной ядовитой лужей на белом снегу. Маслянистое пятно, бывшее когда-то Нуадой, переместилось в круг, и в то же мгновение из леса выскочил Клинт. Чернота облепила Бреса, продолжавшего молиться, дрогнула и исчезла внутри его тела. Нуада пропал. Молитва оборвалась. Брес медленно поднял голову. Его открытые глаза светились красным огнем.

— Шаннон! — голос прозвучал будто издалека, хотя я видела, что Клинт находился всего в нескольких футах от меня.

Я попыталась ему ответить, но Рианнон швырнула меня к нему и прорычала:

Мне следовало догадаться, что ты будешь рядом.

Меня подхватили руки Клинта, а сам он опустился на колени, стараясь загородить мое тело.

— Что ты наделала, Рианнон? — Фриман осекся, рванул с себя шарф, свернул его клубком и придавил им кровоточащую рану в моем боку.

А еще мне следовало бы догадаться, что ты предпочтешь ее. — Голос Рианнон источал сарказм, — Ты всегда был слабаком. Молюсь, чтобы твоя дочь унаследовала мою силу.

Клинт дернулся, словно его ударили.

Дочь!.. Нет, не может быть.

Рианнон расхохоталась:

Разумеется, может. Хотя я пока не решила, оставить этого ребенка или нет.

Клинт переместил меня так, чтобы высвободить правую руку. Я почувствовала, что он расстегнул молнию на своей куртке, полез во внутренний карман и достал пистолет. Потом Фриман твердой рукой нацелил ствол на Рианнон.

Она не шелохнулась, только беспрестанно переводила взгляд с Клинта на то существо, которое неподвижно лежало в центре круга.

Я должен был тебя убить в ту ночь, когда понял, какая ты на самом деле. — Клинт говорил спокойно и разумно, что никак не вязалось с дикой ситуацией.

Но ты не мог убить меня, — промурлыкала Рианнон, — Мы ведь играли с тобой в наши маленькие игры. Только не притворяйся, будто не помнишь, что мы творили под покровом ночи. Ты ведь не забыл, как кровь, смешиваясь с семенем, брызнула из твоего пульсирующего члена, когда ты позволил мне вскрыть его.

Клинт только крепче обнял меня и ответил:

До прошлой ночи я бы сказал, что ты права. Меня неотступно преследовали воспоминания о тех извращениях, которым мы предавались. — Клинт на мгновение перевел взгляд туда, где неподвижно лежал Брес, — Да, вместе с ним. Но больше это не повторится. Я излечился от тебя и твоей грязи, — Я ощутила, как напряглись его мускулы, когда он крепче сжал пистолет, — Лучшее, что я могу сделать для этого мира, — это избавить его от такой напасти, как ты и твое дитя.

С огромным усилием я заставила свою руку опуститься на локоть Клинта. Он тут же посмотрел мне в глаза.

Помни свое обещание.

Я даже не ожидала, что мой голос окажется таким сильным. Однако он звучал так, словно это говорила не я, а кто-то другой, из другого мира.

Ты поклялся мне.

Клинт стиснул зубы. Я видела, что он боролся сам с собой. Потом его рука с пистолетом медленно опустилась.

— Слабак и есть слабак! — издевательски рассмеялась Рианнон, — Что с тебя взять. Жалкая сломленная тень того, кем ты мог бы стать. Ты не представляешь для меня никакой угрозы, — Не переставая хохотать, она повернулась к нам спиной и направилась к кругу.

Не доходя несколько дюймов до черной окружности растаявшего снега, мерзавка остановилась. То существо, которое еще недавно было Бресом, пожирало ее красными глазищами.

Нуада!.. — проворковала она, — Ты не считал меня достаточно могущественной, чтобы потребовать от тебя подчинения. Ну а кто из нас глупец теперь? — спросила Рианнон с придыханием.

Это я, госпожа, — покорно согласилась тварь.

Кому ты будешь подчиняться, Нуада? — подсказала она.

Тело, обретшее нового хозяина, задергалось.

Ответ прозвучал как рычание:

Я буду подчиняться тебе, госпожа, — Рабская покорность слов противоречила снисходительному тону, каким обычно разговаривают с избалованным ребенком.

Тогда Рианнон подняла руку и врезала по морде тому существу, в котором теперь обитал Нуада. Я успела заметить, что в этот момент в воздухе появилась рябь, словно ладонь преодолела какое-то невидимое препятствие. В то же мгновение на бледной коже Бреса вспух толстый красный рубец. Обычная пощечина таких не оставляет.

Ты научишься со мной разговаривать. Я с удовольствием преподам тебе урок.