Богиня мщения

— Конечно, — ответила Пегги со всей искренностью, на какую была способна. Интересно, гадала она, посыльный из лаборатории уже выехал?

— Как это ни печально, Джино больше не удовлетворяет меня как мужчина…

«Ага, вот оно что! — сообразила Пегги. — И как я раньше не сообразила! Старушка Пейдж намекала мне на это весь вечер, но я была слишком занята своей маленькой проблемой».

— Понятно, — спокойно сказала она.

— Ты правда понимаешь? — спросила Пейдж, почти не сдерживая своего радостного волнения.

— Что?

— Что у меня есть определенные желания, которые я больше не могу удовлетворять, и мне показалось, что ты… что ты оказалась в похожей ситуации.

Тут Пегги окончательно убедилась, что Пейдж делает ей вполне недвусмысленное предложение, и хотя оно исходило не от мужчины, она почувствовала себя польщенной. Ее собственная сексуальная жизнь прервалась со смертью Сидни, и она не видела ничего дурного в том, чтобы предаться сапфическим утехам. Еще будучи женой эмира, она не раз бывала с другой женщиной по приказу супруга, и этот способ удовлетворения сексуальных желаний не вызывал у нее никакого особого отвращения. С тех пор прошло много лет, Пегги стала старше, но ведь и Пейдж тоже далеко не девчонка… Так почему бы двум привлекательным, хорошо сохранившимся женщинам не обрести друг друга в этом смысле?

— Отчего ты молчишь? — спросила Пейдж. — Если я чем-то тебя оскорбила, давай забудем этот разговор и…

— Нет, — перебила Пегги, которую, как в молодости, вдруг захлестнула волна бесшабашного веселья и удали. — Я тебя прекрасно поняла и… и я буду очень рада, если ты заскочишь ко мне перед сном.

* * *

— Ты не сказал мне, что ждешь гостей, — проговорила Аннабель и демонстративно поморщилась, отгоняя от себя клубы табачного дыма.

— А это и не гости, — ответил Арман, опрокидывая бокал шампанского. — Это шлюхи, которым я заплатил за то, чтобы они нас развлекали. Я не сомневаюсь, они сделают все, что мы захотим. — Он выдержал многозначительную паузу. — Что скажешь? Неужели тебя не возбуждает подобная перспектива?

Аннабель задумалась, понимая, что вступает на опасную почву. Ничего подобного она, разумеется, не ожидала. Первым ее побуждением было повернуться и уйти, но Аннабель тут же подумала, что в этом случае Арман наверняка от нее ускользнет. Нет, если она намерена приручить этого субъекта, ей придется принять участие в игре.

— Пршу прщения… — пробормотала Сладкая, сползая с высокого барного табурета. — Нам, конечно, зап… заплатили, но это не значит, что нас можно… ик!.. ни во что не ставить. Мы тоже люди и…

— Заткнись и раздевайся, — перебил ее Арман. — Живо!

И, не дожидаясь, пока шлюхи выполнят его команду, он повернулся к Аннабель и снова запустил руку ей под платье. На этот раз, однако, она его оттолкнула, действуя, впрочем, чисто машинально. Все происходило как-то слишком быстро… и ей это не нравилось.

— Налей мне шампанского, — попросила Аннабель, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре. Ситуация сложилась просто аховая, хоть в самом деле бросай все и беги.

— У меня есть нечто получше, чем шампанское, — заявил Арман и скрылся в спальне. Вернулся он, держа в руках небольшие пакетики из полупрозрачной вощеной бумаги.

— Не хочешь попудрить нос? — спросил он, высыпая кокаин на стеклянный столик.

«Проклятье! — подумала Аннабель. — Кажется, еще один «снежок» на мою голову! Сначала Фрэнки, теперь Арман… Можно подумать, я их просто притягиваю!»

Тем временем обе проститутки разоблачались, беспорядочно швыряя одежду на пол. Вскоре они остались голышом, если не считать туфель, и замерли в ожидании дальнейших распоряжений. Арман, однако, не обращал на них внимания. Он то вдыхал кокаин, то глотал шампанское, чувствуя себя наверху блаженства. Ему казалось, будто он способен владеть всем миром, и он не сомневался, что так и будет. Как только он избавится от Лаки Сантанджело, его уже никто не сможет остановить.

Алкоголь в сочетании с наркотиком еще больше укрепил его решимость с ней покончить. Лаки нужно… как это говорят? Ах да, заказать …

Это слово привело его в восторг. Оно означало, что Лаки ничем не отличается от проституток, которых он тоже заказывал. «Заказать, заказать, заказать…» — мысленно твердил Арман словно заклинание. Он не станет пачкать рук, убивая эту суку. За него это сделают другие.

А Лаки, безусловно, заслуживала самой страшной смерти. Если бы они были в Акрамшахре, ему достаточно было бы просто приказать, и ее побили бы камнями, посадили на кол, закопали живьем. Увы, в Америке это было невозможно. Придется обойтись пистолетом или взрывчаткой, а жаль: медленная, мучительная смерть была бы самым подходящим наказанием для этой отвратительной джаляб.

О Аллах, как же он ненавидел!

Это Лаки прижималась к нему своими огромными, в синих прожилках грудями, когда он был мальчишкой, и это она порола его кожаным ремнем на глазах у подруг.

И все развратные, отвратительные, жадные проститутки, с которыми Арман когда-либо имел дело, — все это тоже была Лаки.