Богиня Модильяни

В конце концов он поинтересовался с тревогой и недовольством в голосе:

– Вы случайно не заболели?

– Нет, – ответила Марго.

– Тогда, вероятно, вы плохо спали минувшей ночью?

– Плохо, – согласилась Марго и не покривила душой.

– Тогда, может быть, ляжем спать пораньше?

– Я не против, – ответила Марго.

Похоже, Фил не ожидал такого ответа, а потому нахмурился.

– А я думал, мы с вами выпьем еще бутылочку и поиграем в карты.

– Только не сегодня, – ответила Марго таким увядшим голосом, что во взгляде Фила промелькнула тревога.

Некоторое время он внимательно разглядывал ее, затем сказал:

– Вы и правда устали. Хотите выпить еще по бокалу перед тем, как ляжем спать?

Марго не хотела, но сил на возражения и объяснения у нее уже не было, а потому она просто кивнула головой и сказала:

– Да, выпью.

– Вот и хорошо, – слегка приободрился Фил и тут же взялся за бутылку.

Марго смотрела, как он разливает вино, и думала о том, что, несмотря на двадцать пять прожитых лет и двухлетний журналистский опыт, она абсолютно не разбирается в жизни. Что все свои выводы о людях она делает, основываясь лишь на своих личных симпатиях и антипатиях. Если человек ей приятен – он отличный парень. Если нет – гад и придурок.

До сих пор ее не удивляло, что «придурки и гады» часто оказывались хорошими мужьями и отличными профессионалами. Она относилась к этому как к мимикрии. Мерзавцы вынуждены маскироваться под приличных людей, чтобы не привлекать к себе внимания. Но их отталкивающие физиономии и повадки говорят сами за себя, и как бы умело они ни маскировались – рано или поздно они сделают гадость.

Так Марго относилась к людям. Однако при первом же серьезном испытании ее интуитивная теория разлетелась в прах.

Вот перед ней сидит вполне симпатичный мужчина. Умный, сильный, смелый, обаятельный. Еще вчера от звука его голоса сердце Марго сладко замирало, а в своих ночных фантазиях она представляла его в таком виде, что с утра, вспоминая эти фантазии, краснела от стыда.

И что теперь? Он сидит напротив, наливает вино, а Марго абсолютно не представляет, какие мысли роятся в его симпатичной голове. И где проклятая интуиция? Почему она вдруг замолчала? Стоило появиться слабому подозрению, и эта изменчивая мерзавка-подхалимка поспешила спрятаться, чтобы не брать на себя ответственность за все, что произойдет.

От грустных мыслей Маргариту отвлек голос Фила.

– Вы опять о чем-то задумались? – спросил он.

Марго вздрогнула:

– Что?

– Вы здесь, со мной, в купе, но мыслями вы далеко отсюда. О чем вы все время думаете?

– О картине, – тихо ответила Марго. – И о людях, которые за нами охотятся.

– Держите бокал.

Марго взяла бокал.

– Давайте выпьем за то, чтобы никогда ничего не бояться. Страх отравляет жизнь. Он не дает нам наслаждаться мгновением.

Марго вздохнула:

– Вы правы. Выпьем.

Фил отпил глоток, а Марго, запрокинув голову, выпила все до капли. Фил смотрел на нее удивленно.

– Однако! – проговорил он и покачал головой.

Марго поставила стакан на стол, взглянула на Фила и спросила:

– Теперь мы можем лечь спать?

– Конечно, – ответил Фил несколько растерянно. Он тоже допил вино, брякнул стакан на стол и поспешно поднялся со своей полки. – Переодевайтесь и ложитесь. Я постою в коридоре.

Фил вышел из купе. Марго тотчас вскочила с полки, шагнула к двери и закрыла замок. Затем выщелкнула «собачку». Теперь Фил не сможет войти, даже если у него есть ключ.

Марго быстро опустилась на колени, подняла полку Фила, зафиксировала ее и, пугливо покосившись на дверь, запустила руки в сумку Фила. Сердце ее учащенно билось, как у воровки, рискующей быть застигнутой на месте преступления. А в ушах било, как колокол:

«Быстрее. Быстрее. Быстрее».

Бритва, пара сорочек, свитер, нижнее белье, носки, туалетная вода… Вот!

Марго вынула из сумки небольшой кожаный футляр удлиненной формы. Не мешкая ни секунды, она открыла его и едва не вскрикнула, увидев то, что, собственно, и ожидала. Скальпель! Остро отточенный, мерцающий хищным серебристым блеском!

Марго подняла его к самым глазам, словно не верила тому, что видит. Дверь у нее за спиной громыхнула.

– Марго!

Руки ее вздрогнули, скальпель выскользнул из паза и со стуком упал на пол. Как назло, поезд сбавил ход, и стук колес стал мягче и тише.

– Марго, я могу войти?

– Да! Сейчас! Я переодеваюсь!

Марго потянулась за скальпелем, но сделала это слишком быстро и, вместо того чтобы взять скальпель, лишь протолкнула его под полку. Средний палец обожгло, и Марго тихо вскрикнула.

– Марго, с вами все в порядке? – раздался из-за двери взволнованный голос Фила.

– Да!

Марго швырнула пустой футляр в сумку, вскочила на ноги, захлопнула полку и сунула порезанный палец в рот. Затем откинула «собачку» и повернула ручку замка.

Дверь мягко отъехала в сторону, но Фил не спешил войти. Он стоял на пороге с удивленным и встревоженным лицом. Окинув Марго пристальным взглядом, он задержался на ее руке, поднятой к лицу (Марго все еще держала окровавленный палец во рту), прищурился и проговорил:

– Я слышал крик. Что случилось?

– Ничего. Просто я… увидела таракана.

– Таракана?