Психея… Душа… Старуха… Что ж это такое?! Что?! Вер наконец опомнился, оттолкнулся от мостовой и устремился вверх. С тех пор, как он проиграл бой Сульде, Вер не летал. Он поднимался, будто невидимая нить тянула его к облакам. И чем дальше становилась земля, тем ярче разгоралось платиновое сияние вокруг тела Логоса. В небесах было так хорошо.
«Можно не возвращаться больше на землю», – подумал Вер.
И едва эта мысль мелькнула, как полет ускорился, будто земное притяжение исчезло вовсе.
«Антигравитация – это мысль бога», – решил Вер.
Или это была чужая мысль, а он по-божески подслушал её? И у него не было
теперь своих мыслей, как не было прежде своих чувств? Да есть ли у него и сейчас собственные чувства? Ведь эмпатия – это чужое. Переживания людей проходят сквозь него жёстким излучением, меняя что-то в нем необратимо.
Вер подлетел к зданию клиники Нормы Галликан. Старинный дом был погружён во тьму. Только в коридорах горели тусклые ночные лампы. Краем глаза Вер заметил, как фигурка в голубом скользнула в раскрытое окно на втором этаже. Вер подлетел к окну. В комнате никого не было. Он перелез через подоконник. Что-то ему не нравилось в происходящем… что-то было такое… Он шагнул в коридор. Фигура в голубом отворила дверь дальней комнаты и исчезла. Вер кинулся следом. «Лаборатория изотопов», – значилось на бронзовой табличке. Дверь была свинцовая. Вер содрогнулся. Войти следом не решился. Слишком хорошо знал, что могут с ним сотворить Z-лучи.
– Эй, кто-нибудь, – позвал Вер. В конце коридора возник охранник.
– Как ты сюда попал? – пожилой человек в красно-серой форме уставился на гостя, как коза на горох.
– Влез в окно. Но дело не во мне. В эту дверь только что вошла женщина.
– Ладно, ладно, оставь эту галиматью при себе. Я на таких историях собачий язык съел. Отойди, вот так, и руки за голову. Что тебе здесь надо?
– Говорю, сюда только что вошла женщина!
– А я говорю, что дверь закрыта! – Охранник навалился плечом на свинцовую преграду, и та подалась.
– Надо же… Закрыть забыли. Наверняка мой сменщик. Молодняк. Совсем мозги дырявые. – Он заглянул внутрь.
– Она там? – шёпотом спросил Вер.
– Никого. Да защитит меня Геркулес, – пробормотал охранник и вошёл внутрь.
Вер тяжело дышал… ему казалось, что он видит сквозь свинец длинный стол с мраморной столешницей и на нем какие-то толстостенные бутыли. Они светятся в темноте… Страшный зелёный свет…
Вер покрылся липким потом.
Охранник вышел.
– Никого… Но одна из ёмкостей пуста. Будто кто-то её вылизал. Вот уж не думал, что эту гадость можно жрать.
– Окно? – и тут Вер понял, что задал дурацкий вопрос: в этой комнате не было окон.
Психея исчезла. Он мог бы и не спрашивать охранника. Он это почувствовал.
– Идём со мной. Кто ты? Зачем пришёл? – охранник быстро провёл ладонями по бокам, обыскивая подозрительного посетителя – не стырил ли тот чего. Но у Вера при себе ничего не было – даже денег. – Так зачем явился?
– Сам не знаю. Я должен был отправиться совсем в другое место.
– Ну так проваливай. Вигилов звать неохота.
Глава 12
Январские игры 1976 года
«Вчера сенаторы и магистраты молились и приносили жертвы за здоровье императора Постума Августа».
Меркурий распустил своё платиновое сияние по небу хвостом, будто комета вблизи Гелиоса.
– Ну вот ты и явился. Наконец-то! – воскликнул бог торговцев и жуликов и распахнул перед Логосом Золотые врата Небесного дворца.
Давно не вступал в эти двери новый бог. То есть всякой братии сомнительного толка, каждый из которых именовал себя небожителем, было тут не перечесть. Но все это были полубоги – прижитые на стороне чьи-то детки, ничем не примечательные, кроме безмерного самомнения. Логос медлил. Он ощущал себя слишком земным.
Перед дворцом высились двумя колоннами вибробункеры из чистого золота, их серебряные лотки каждую секунду выстреливали в небесную синеву десятки чёрных и белых шаров.
– В древности тут сидели служители Юпитера и вручную вынимали для людей чёрные и белые шары. Но нынче все автоматизировано, – пояснил Меркурий не без гордости. – Моими усилиями.
Внутри бункера белых шаров что-то заскрежетало, и очередной божественный дар не появился на лотке. Зато со второго лотка продолжали безостановочно вылетать чёрные шары. Они таяли в воздухе, и воздух постепенно темнел. Солнце заходило.
– А что же белые шары? – спросил Логос.
– Вибробункер сломался, – отвечал беззаботно Меркурий. – «Белый» почему-то все время ломается. А «чёрный» работает всегда.