Боги Риска

Легко было думать о Нова Лондоне, как о чем-то всегда существовавшем вдоль этих линий метро, но правда была в том, что поколения колонистов и терраформировщиков создали сеть тоннелей под безвоздушной вечной мерзлотой Марса. Целые комплексы оригинальных тоннелей прошли по дикой целине и только с помощью атмосферы, и высокой температуры смогли они пробиться в плоть планеты. Транспортные переходы соединялись с техническми коридорами электриков. Были короткие пути, и водитель автобуса знал их. Как раз тогда, когда Дэвид готов был заплакать от расстройства, он увидел край парка Levantine и самый северный край Breach Candy. Автобус шел быстрее, чем он мог дойти пешком, но само осознание того, где он находился, способность представить по карте путь домой, сделало его расстройство немного меньше. И страх возможно немного больше.

«Я не делал ничего плохого», сказал он себе. «Я был в своей лаборатории. Было предупреждение системы безопасности, и сеть упала. Я должен был закончить эксперимент, и вышло немного дольше, потому что все пытались узнать, что произошло. Это — все. Ничего другого».

Когда автобус остановился в пятый раз, он был настолько близко к дому, насколько это было возможно, Он неуклюже протиснулся в корридор, ведущий к их жилищу, склонив голову, ссутулившись, как будто защищаясь.

Его семья жила в серии восьми комнат, выбитых в камне, и облицованных текстурированой органикой. Ярко-коричневые бамбуковые полы и мягкие коричневые, как грибы стены. Освещение было из светодиодов, которые, как предполагают, соответствовали солнечному дню на Земле. Для Дэвида они были просто цветным освещением. В комнатах отдыха был слышен голос, читающий ленту новостей. Дэвид закрыл за собой дверь и прошел через кухню, стараясь не дышать.

Тетя Бобби была одна в своем логове. В любой другой семье она показалась бы огромной. Но среди Дреперов она была среднего роста, но спортивной и сильной. Она носила простую одежду свободного покроя, что-то среднее между свитером и пижамой, что-то скрывавшее форму ее тела. Она оторвала взгляд от видеопередачи, ее темные глаза встретились с ним, и убавила звук. На экране репортер говорил, искренне глядя в камеру. Позади него крановщик поднимал плиту феррокрита.

«Где папа?» спросил Дэвид.

«Застрял в Salton с твоей мамой», сказала Бобби. «На той линии было замыкание. Служба безопасности говорит, что поезда начнут двигаться приблизительно через десять часов, но твой отец сказал, что они, вероятно, снимут комнату и вернутся домой утром».

Дэвид моргнул. Никто не собирался его ругать. Он почувствовал, что — то вроде облегчения. Он пожал плечами, пытаясь расслабиться, но ничего не вышло. Он понимал, что не имело смысла раздражаться на родителей из-за того, что их не было здесь, чтобы ругаться с ним.

Мы знаем, что произошло? он спросил, войдя в комнату.

«Саботаж», сказала тетя Бобби. «Кто-то пробил отверстие между каналом тьюба и техническим коридором и улетучилось несколько тысяч тонн воздуха. Они также вывели из эксплуатации вакуумные пробки, и система тьюба надулась, как воздушный шар».

«Земля?»

Тетя Бобби покачала головой.

«Земля не мыслит так мелко», сказала она. «Это кто-то местный пытается что-то затеять».

«Зачем кому-то местному взрывать что-то здесь, если они ненавидят Землю?»

«Поскольку Земля слишком далеко.»

Это был не тот ответ, которого он ждал, но Дэвид лишь пожал плечами.

Тетя Бобби и смотрела на монитор, и нет. Ее взгляд был направлен сквозь экран словно там было что-то, видимое только ей. Он знал, что она была на Ганимеде, когда там началась битва, и там что-то произошло из-за чего она больше не была в вооруженных силах, и она должна была жить с ними. Несправедливость от того, что она принесла свои проблемы в их дом, раздражала. Она вздохнула и улыбнулась.

«Как дела в лаборатории?»

«Хорошо», сказал он.

«Над чем вы работаете?»

«Просто лабораторные занятия», он сказал, не глядя на нее.

«Твой папа говорит, что вопрос с твоим жильем скоро решится. Ты уже знаешь, что будешь делать в течение следующих восьми лет?»

«Предполагаю».

Тетя Бобби улыбнулась.

«Я помню, когда я начала учиться. В системе оповещения был сбой, и они потеряли мое распределение на целых шесть дней. Я чуть не камни грызла, пока все не разрешилось. Что относительно тебя? Ты более взволнован, испуган, или раздражен?»

«Я не знаю», сказал он.

«Твой папа, действительно гордится тобой», сказала Тетя Бобби. «Что бы ни случилось, он всегда будет гордится тобой.»

Дэвид почувствовал, как жар заливает его шею и щеки. В течение секунды ему казалось, что был смущен, но потом он понял, что это был гнев. Он сжал челюсти и посмотрел на монитор, чтобы он не смотреть на тетю Бобби. Механик размахивал руками у рваного отверстия два метра высотой и полметра шириной, и показывал репортеру, как рваные края словно веером расходились вокруг отверстия. Зубы Дэвида болели, и он заставил себя расслабить челюсти. Тетя Бобби возвратилась к экрану. Он не мог видеть ее выражение лица, но у него было чувство, что он выдал что-то о себе, что он не хотел, чтобы она знала.