Боги, которые играют в игры

«Молодец, девочка», — подумал я про себя. Ничего другого я и не ожидал от тебя, после того как вирус тебя пощадил. Иначе бы ты и не была бы жива, если бы не попыталась сейчас остановить меня.

— Нет — никому снаружи этого здания вирус не угрожает, — чуть улыбнувшись, ответил я ей, — во-первых, он вообще бесследно исчезнет через тридцать минут — так уж он запрограммирован, а во-вторых, он не смертелен, в чем ты сама можешь убедиться на собственном примере. Он убивает только тех, кто уверен, что этот вирус обязан убивать. Я уверяю тебя, что даже охрана на входе сейчас преспокойно стоит на своем посту, даже не подозревая ни о каком смертельном вирусе. Девушка неуверенно смотрела на меня, нервно облизывая губы. Ей хотелось бы верить в мои слова, но она все еще сомневалась.

— Ты знаешь, что вирусы становятся опасными, мутируя в организме, особенно, если этот организм заражен еще чем-либо. Этот вирус мутировал в головах тех, кто был заражен верой именно в такое возмездие за совершенное им зло. Впрочем, ты можешь пойти за мной, и убедится в правдивости моих слов. Если там, снаружи, из-за меня умрет хоть один человек, ты можешь пустить мне пулю в затылок.

Я повернулся и пошел дальше, слыша тихие шаги за спиной. Впереди меня ждало три вооруженных поста охраны. Я не боялся за себя — все смертное во мне, равно как и все способное боятся или сомневаться, умерло там — в белоснежной палате, но вот девушка могла пострадать. Перед лифтами я остановился и сказал, не оборачиваясь.

— Послушай. Там, наверху, охрана может немного неправильно понять мое появление — возможно, даже будет стрельба. Если тебя не затруднит, поднимись на соседнем лифте. Я не успею сбежать за это время, а ты не будешь нервничать, находясь в одном лифте со мной, и не попадешь под случайную пулю.

Я, не оборачиваясь, знал, что она кивнула…

* * *

Когда я миновал двери комплекса, она догнала меня и протянула пистолет. Я удивленно поднял брови, и вопросительно посмотрел на нее. Девушка пожала плечами.

— Я все равно видела, что эти штуки против тебя бесполезны. Он ведь профессионал, и не мог промахнуться по тебе в упор восемь раз из восьми, однако сделал это. И… спасибо, за то, что сдержал обещание и оставил их в живых.

— Не за что. Я ведь действительно не убийца.

— Да. Я, почему-то, тебе верю.

«Зачем же тогда ты идешь за мной, девочка, если уже не считаешь нужным держать меня на мушке», — хотел спросить я, но, кажется, я и так уже знал ответ.

— Как тебя зовут?

— Мэй Лин. Мэй, — сказала она, глядя мне в глаза.

— Мэй. А не знаешь ли ты какой-нибудь уединенный монастырь не слишком далеко отсюда? Я бы хотел поговорить с настоятелем. Возможно, он захочет помочь мне, после того, как я расскажу ему о своих планах. Возможно и тебя это также убедит, что я не желаю ничего плохого этому миру.

Она задумалась на секунду и кивнула:

— Да, наверное, я знаю такой. Я отвезу тебя.

— Спасибо. А теперь постой здесь, я поговорю с охраной на следующем посту.

Пока я шел к начавшему проявлять беспокойство охраннику на КПП, я мысленно продолжал раскручивать спиральку вируса внутри меня. Этот вирус привык уничтожать. Уничтожать быстро и эффективно. Заставить его уничтожать не все без разбору, а строго определенные клетки — задача достаточно простая. Я видел, как сделать это так же просто, как видишь выход из небольшого лабиринта, глядя не него сверху, а не бродя среди высоких стен внутри. А можно ли заставить вирус созидать? Восстанавливать клетки, причем так же быстро, как он до этого разрушал их? Над этим следовало поработать. И, однозначно, в вирус надо добавить еще больше веры…

* * *

Спустя год.

— Учитель, там опять говорят о «Панацее», — послушник в яркой одежде, для цвета которой в китайском языке, как ни странно, до сих пор нет соответствующего прилагательного, сделал звук телевизора громче.

«Согласно последним сообщениям ученых из медицинского центра „Новартис“, новый вирус, уже получивший в средствах массовой информации название „Панацея“ вновь проявил себя с неожиданной стороны. Вслед за способностью полностью уничтожать раковые клетки, в результате чего проблема онкологических заболеваний была решена сама собой за короткий срок, и вслед за подтвержденной недавно крайней враждебностью вируса по отношению к возбудителям Гепатита и СПИДа, ученые предполагают, что в результате последней мутации „Панацея“ способна сильно повышать скорость регенерации тканей у детей. Документально подтверждено уже несколько фактов, когда дети, имеющие в крови следы вируса и получившие из-за несчастных случаев настолько серьезные травмы, что в обычном случае практически не имели шансов выжить, были выписаны из больниц уже через сутки. Раны и переломы, по словам врачей, срастались у них буквально на глазах. По оценкам экспертов, на данный момент носителем вируса уже является практически 80 % населения Земли.