Боги и герои Древней Европы [сборник 2010, худож. О. К. Пархаев]

Прикреплялись топорики к рукояти ремнями. Плоские, с узким и длинным, чуть расширяющимся к острию лезвием, они напоминали небольшие флажки. По всему кованому блестящему телу топорика шли таинственные знаки-заговоры, похожие на орнамент — полоски, зигзаги, треугольники. Такие же узоры украшали рубахи и короткие плащи кельтов, скрепленные на плече массивной пряжкой.

Воинственным племенем были кельты. И выглядели они устрашающе. Длинные волосы, зачесанные на лоб, вислые усы, раскрашенное синей краской лицо. Если вспомнить, что волосы их были выкрашены в оранжевый цвет, то противнику казались они не людьми, а непонятными дикими существами, вышедшими из лесных дебрей. А топорики-кельты в сражении были грозным оружием. Ими кельты рубили наотмашь или ловко метали во врага, стоявшего поодаль.

Выставив щиты и ощерившись копьями, пешие воины первыми встречали нападавших. А за ними наготове стояли легкие колесницы, и нетерпеливо мотали головами и переминались с ноги на ногу поджарые кони, готовые в любую минуту сорваться с места и врезаться в самую гущу сражавшихся.

Кривой Балор

Обычно в те времена бой начинался с поединка двух воинов. Главным среди злобных фоморов был Одноглазый Ба́лор. Еще в детстве он лишился глаза, когда отец его, колдун, варил магическое зелье. Брызги ядовитого зелья попали Балору в глаз, и веко так распухло, что могли поднять его четыре дюжих воина. Зато этот скрытый веком глаз гиганта напитался колдовской силой. Он мгновенно испепелял врага.

И вот выстроились два войска одно перед другим. Сияли доспехами и золотыми украшениями воины племени богини Дану. Плотными рядами стояли фоморы, облаченные в черные кольчуги и кованые шлемы. Едва шевелился лес копий, мрачно мерцали тяжелые мечи. Увесистые дубинки застыли в руках, готовые крушить головы врагов.

Узкая полоска поля разделяла могучее войско кельтских богов и богатырей и злобные полчища фоморов.

— Кто посмеет сразиться со мной? — прогремел Балор.

Четыре гиганта стояли рядом с ним, готовые поднять тяжкое веко и высвободить смертельно опасный огненный глаз Балора.

И выехала вперед колесница, запряженная двумя белоснежными конями. Над бронзовой дугой возвышался Луг с волшебным копьем в руке. Его волосы, выкрашенные в красный цвет смесью гусиного жира и буковой коры, пылали в утренних лучах. Алая рубаха, расшитая золотом и серебром, развевалась на ветру. Малиновый щит, окованный по кругу серебряной полосой, прикрывал грудь. На плече у бога восседал черный Ворон с железным клювом и когтями.

Так сиял бог Солнца, что на мгновение зажмурились фоморы.

— Странно, — вымолвил один из них, — сегодня солнце взошло не на востоке, а на западе.

Не подозревал он, что это светится лик Луга Длинная Рука.

— Сразимся, Балор! — прогремел Луг.

— Поднимите мне веко! — приказал своим оруженосцам Балор. — Я спалю этого храбреца!

Большими крюками с трудом приподняли слуги тяжкое веко гиганта. Вот-вот он спалит смельчака, дерзнувшего выйти против него! Но в тот же миг рванулось копье Луга, со свистом пролетело по воздуху и впилось в кровавый глаз Балора. Выкатился глаз из темной глазницы и, покатившись по земле, сжег стоявших рядом оруженосцев. И угас. Смертельно раненный, повалился Балор на землю без единого звука и рассыпался в прах.

А черный Ворон сорвался с плеча Луга и с громким карканьем воспарил над разгоравшейся битвой. И это грозное карканье предвещало смерть врагам кельтов и богов. Но до победы было еще далеко.

Великая битва

Кинулись вперед разъяренные фоморы, потерявшие своего предводителя. Разразилась такая битва, что самая ужасная гроза с ее громом и молнией не сравнилась бы с ней. Звенели мечи. Трещали копья. Дождем падали дротики. Свистели стрелы. Свирепый боевой клич нападавших смешался со стонами раненых. Но ни на шаг не отступили воины богини Дану. Выставив красные щиты, они не дрогнули под напором врага. Огненным строем звалась их шеренга. А фоморы, как гласила старинная легенда, похожи были на отчаявшегося воина, налетающего на скалу, на храбреца, кидающегося в бушующее пламя, и на глупца, ныряющего в гнездо змей.

Реки крови лились по полю. И надо всем этим кружил вещий Ворон. На самом деле в его обличье парила над сражающимися всемогущая богиня-воительница Морригу.

И выкрикивал Ворон пророчество грозной богини об исходе сражения:

— Карр! Погибель ждет фомор-р-ров!..

И делал новый круг над битвой:

— Карр! Погибнет их больше, чем на небе звезд!..

И новый круг:

— Карр! Больше, чем песчинок на берегу морском!..

И снова каркал:

— Карр! Больше, чем снежных хлопьев, летящих на зимнюю землю!..

И опять слышалось карканье Ворона:

— Карр! Больше, чем травинок, истоптанных копытами коней!..