Боги и Боты

Попробовал помахать, но быстро выдохся. Скорее всего, они это заметили. Им явно известно, что я слаб и не способен долго сопротивляться. Но… вот они удалились, и наступила тишина… В тишине я провёл какое-то время. Сколько я так пролежал — не знаю… иногда выпадал из сознания, иногда возвращался в него, сблёвывая, сплёвывая всё, что томилось в желудке. Иногда по всему моему телу проходили судороги, мысли путались, а моя паника то усиливалась, то уменьшалась… в зависимости от того, насколько обречённым мне казалось моё состояние. И вдруг… Множество торопливых шагов… Резкий звук открывающейся двери и яркий электрический свет:

«Ааааа» — вскрикнул я от неожиданности и страха. Рука инстинктивно прикрыла голову. Вторая, на данный момент более сильная, приготовилась нанести удар и… тут же обмякла: СВОИ!

В комнату решительно вошли представители моей расы. Все в белых одеждах и с запахом, который казался далёким и родным, будто из детства. «Это врачи» — напомнил мозг… Они подошли, тут же стали производить со мной какие-то манипуляции, переговариваться на смутно знакомом мне языке и я расслабился. Я полностью отдался им и даже, почувствовав небольшой, но ощутимый укол, не встревожился. От паники не осталось ни следа. Их голоса звучали уверенно и надёжно. Они не дадут меня в обиду. Теперь можно отдохнуть… забыться и накопить сил. Возможно, они ещё мне пригодятся. Наш мир слишком жесток, чтобы быть таким вялым и незащищённым, к тому же так долго.

…

Какое хорошее, бодрое и ясное пробуждение… никакой боли, только глаза нечётко различают объекты.

— Kazhica, on prihodit v sebya [1]

— Кто здесь?

— Priva. Ne bois’. Ya — Sirena. Eta — doctar Gorlav. [2]

Похоже, какая-то блондинка-тинейджер… И зачем так коверкать язык?

— Здравствуйте, больной, — а вот и мужской бас, но говорит так, будто делает над собой усилие… может, он иностранец? — Я буду стараться говорить так, как вам привычно. Вчера специально для етого про-шёл курс обучения, — ничего не понимаю. — Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?

— Спасибо, док. Всё окей. Небо и земля по сравнению с тем, что было… — мучительно ворвались воспоминания о моём предыдущем пробуждении.

— Так и должно быть. Это благоприятное действие нанотерапии. Если п мы приехали чуть позже, боюсь, вы, как минимум, потеряли п ноги, а могли и вовсе не выжить.

Пока он это говорил, глаза привыкли к свету и я смог осмотреться — обстановка не была похожа ни на что знакомое мне. Люди были одеты в белое, но это были абсолютно нереальные ткани и покрой, а их волосы были то ли седыми, то ли белёсыми, как у альбиносов. Складывалось впечатление, что я попал на съёмочную площадку фантастического фильма.

— Такое впечатление, что я попал на съёмочную площадку фантастического фильма… что-то уж слишком стерильно для больницы.

— По нашим подсчётам вы пробыли в состоянии летаргического сна около ста лет.

В голове вспыхнула и заставила поморщиться какая-то болезненная вспышка.

— Какого сна?.. Сколько?!!

— Esli tohna, to sta adin got. [3]

Неожиданно на её голос среагировала мужская часть моей нервной системы. Голос был не просто женским, а таким женским грудным… который зовёт каждого мужчину на подвиги, который бодрит и горячит кровь, который сулит ему острое наслаждение и глубокое удовлетворение… Это был голос женщины из моих снов.

— Да, Сирена права… А что, вас это удивляет? (да он смеётся надо мной) Вы ета не планировали?

— Стоп, доктор… я, что, идиот, планировать сон на сто лет?! Или вы шутите так? Нас, может, камера снимает? — они тревожно переглянулись.

— Ета правда. Мы не шутим. Вы родились в девятьнадцать семьсят-третьем году. Так?

— Эмм… Типа в тысяча девятьсот семьдесят третьем? Ну да.

— А в девятьнадцать девяностодевятом замедлили свои процессы бромидами и уснули, — кто им сказал про бромиды? — Так?

— Да…

— Так вот, прошёл сто один год и сейчас у нас…

— Две тысячи… сотый?

— Пра-виль-но.

Чувствую себя идиотом, хотя он не издевается, но ведёт себя со мной, как с ребёнком. Странно, но я ничего не помню — эти 100 лет пролетели как один миг. А ведь всё должно было быть иначе… я должен был что-то увидеть, должен был… но вместо этого просто бездарно и бессмысленно отключился на целый век…

— Тааак, а вы не подскажете, где те сволочи, что меня оживляли?!

— Бригада прибыла по анонимному звонку в дряхлый домишко на юго-востоке города. В момент при-бытия никого в доме не было… хотя все приз-наки жизни присутствовали.

— И что за признаки?

— Разбросанные вещи, свежеприготвленная еда. Хотя, очень примитивная и вредная — на огне, весьма перегоревшая. На стенах были буддийские знаки, письмена… одна только фраза по-русски: «Помни послание Экариота» — по всей видимости, секта, — к концу фразы доктор уже был не с нами, у него расфокусировался взгляд и слегка наклонилась голова…

Сирена приложила палец к губам, показывая, что доктору сейчас лучше не мешать. А тот прикоснулся к небольшой серёжке на мочке уха и поднял пустую белую папку на уровень глаз. Потом сказал одними губами пару фраз и снова сосредоточился на нас.