Богдан Хмельницкий

Положение крымского хана Ислам-Гирея III у самого было непрочным. Стремясь укрепить свою власть и ослабить зависимость от Турции, он сместил визиря Сефер-Гази-агу, ставленника крупных феодалов, и заменил своим человеком Махметом-агой. Недовольные феодалы подняли мятеж, началась кровавая война за трон. Хану нужна была сила, на которую он мог бы опереться. На Речь Посполитую надежды было мало. Когда он направил королю Владиславу IV посла с требованием дани, не плаченной уже несколько лет, то ему решительно отказали в этом. А когда посол попросил допустить его к целованию королевской руки, то ему и и этом отказали, разрешив только коснуться края королевского плаща. Это было уже явным оскорблением. Выйдя из тронного зала, где давалась аудиенция, посол Ислам-Гирея сказал, что считает это объявлением войны. Так что хану пришлось обратить взоры в другую сторону. Правда, со временем, когда в междоусобной борьбе было пролито немало крови, Сефер-Гази поклялся Ислам-Гирею в своей верности, был прощен и даже наделен визирством, в Крымском ханстве как будто наступило затишье. Но оно было призрачным. Хан по-прежнему искал союзника, который в случае опасности, если бы и не поддержал прямо, то хотя бы заслонил, не дал врагам ударить в спину.

Хмельницкий и запорожская старшина знали об этом. Решено было, что к хану поедет сам Богдан. Поездку эту постановили держать в тайне. Среди казаков распустили слух, что Хмельницкий вместе с сыном Тимошем и частью старшины возвратился на остров Буцкий, где они обдумают дальнейшие планы восстания.

Прибытие в Бахчисарай казацкой старшины во главе с Хмельницким, имя которого было хорошо известно татарам, насторожило Ислам-Гирея. Хан боялся, что ляхи специально направили Хмельницкого в Крым, чтобы обманом там его погубить. В то же время открывалась возможность заключить союз с казаками и укрепить свое положение и независимость по отношению к Порте.

В знак особого расположения Ислам-Гирей принял Хмельницкого в личном кабинете. Присутствовали лишь самые доверенные мурзы. Был отослан и толмач[43]. Ислам-Гирей неплохо знал украинский и польский языки. Около семи лет он пробыл в плену у поляков, был и на Украине. Отпущенный королем Владиславом домой, он, обвиненный своим братом Магоммед-Гиреем, в заговоре против турецкого правителя Кафы, был сослан на остров Родос. Времена изменились, и по велению того же кафского паши он был поставлен царствовать над Крымом. Не раз сталкивался с Хмельницким как военачальником в битках и уважал его за военное искусство и ум. Когда Хмельницкий вошел к хану, тот учтиво приветствовал его и поблагодарил за привезенные подарки. В знак уважения к Ислам-Гирею Хмельницкий отвечал ему по-турецки и по-татарски.

— До сих пор, — говорил Хмельницкий, — мы были врагами вашими, но единственно от того, что были под ярмом ляхов. Знай же, светлейший хан, что казаки воевали с тобою поневоле, а всегда были и будут друзьями подвластного тебе народа. Мы теперь решились низвергнуть постыдное шляхетское иго и предложить вам дружбу и вечный союз… Наши враги ляхи — и ваши враги; они презирают силу твою, светлейший хан, отказываются платить тебе должную дань и еще понуждают нас нападать на мусульман. Но чтобы ты знал, что мы поступаем искренне, мы извещаем тебя об их замыслах и предлагаем тебе вместе выступить против изменников и клятвопреступников.

Хмельницкий прервал свою речь и вручил хану королевские письма. Прочитав их, Ислам-Гирей передал одному из мурз.

Хан расспросил Хмельницкого о его нуждах, и на том их первая встреча была окончена. Хмельницкий понимал, что Ислам-Гирею необходимо посоветоваться со своими мурзами, которые в тот же день были призваны к нему.

— Казаки просят содействовать им в борьбе против поляков, — говорил Ислам-Гирей. — Не подослан ли Хмельницкий от короля к нам, чтобы обмануть нас, выманить орду в поле и навести на готовое шляхетское войско, которое могло бы погубить татар? Испытайте Хмельницкого.

Задобренные подарками мурзы передали слова хана Хмельницкому. Однако те мурзы, которые не раз были биты казаками, выступили против союза с ними. Когда же Хмельницкий обратился к ним за содействием в переговорах, они с гневом отвечали:

— Вот как! Недавно вы не давали нам покоя, а теперь просите помощи! Вы наши враги, и мы же должны проливать за вас кровь!

Все это очень беспокоило Хмельницкого. Нужно было каким-то образом убедить хана в том, что приехали они в Бахчисарай с искренними намерениями и «камня за душой не имут». Но для этого необходимы были очень веские доказательства. Хмельницкий предложил присягнуть, что просит помощи без хитрости и обмана. И хан повелел присягнуть ему на своей сабле, что Хмельницкий и совершил в присутствии всех ханских мурз. После этого хан согласился на союз.