Богатырь, жги!

— Да что за беда⁈ — Буян подпрыгнул несколько раз на месте, покрутился, снова резко подкинул задние ноги. Ничего не изменилось, не произошло. Рама осталась на месте.

— Ты похож на какого-то полоумного балеру́на. — Я очень старался не смеяться, но не выдержал и расхохотался. Выглядел мой случайный подельник и правда очень весело.

— Ой…– Конь обиженно выпустил воздух, при этом сделав «тпру» губами. — Вот кто бы выступал тут. Я вообще могу остаться на месте. Тепло, хорошо, вкусно кормят. На кой черт ты мне сдался с твоей русалкой.

— Да конечно. — Я снова хохотнул, пытаясь взять себя в руки. — Было бы все так хорошо, не просил бы тебя украсть.

— Ладно…– Буян повернулся на месте, стараясь рассмотреть свою заднюю часть. — Идём. Вон там маленькая калитка, через нее попадём в центральный двор замка.

Конь потрусил в сторону, куда до этого указывал башкой. Мне не оставалось ничего, кроме как, топать следом.

Калитка и правда была на месте. Не ошибся Буян, не обманул. Я осторожно толкнул ее и высунул голову.

Впереди виднелась достаточно просторная площадка.

На этой площадке ошивалось человек десять стражников. Они притащили откуда-то самый настоящий ковер, на него уложили Марысю, прикрыли ее красивым покрывалом и теперь бестолково суетились рядом, громко переговариваясь.

— Слушай…а за каким хреном им мертвая русалка… — Спросил я Буяна, с удивлением наблюдая, как эти мужики в железных нагрудниках только что танец африканских племён не исполняют. Их таращило от того, что они заполучили Марысю, со страшной силой.

— Ты чего? — Конь снова как-то очень неслышно подкрался сзади. — Это же — русалка. Если ее сердце положить в чан с живой водой, выдержать там семь дней и семь ночей, то она, вода, станет мертвой. Русалки, они ведь, в некотором роде, нечисть, но нечисть, которая получилась из утопленниц. Русалки, они не живые, не мертвые.

— Подожди…– Я перебил Буяна. — В смысле, сердце? То есть, Марысю… Ну…разрежут?

— Почему? — Искренне удивился конь. — Можно просто вырвать. Делов-то. Стражники Марью Моревну ждут. Она к Кощею на свидание унеслась. Невеста, чтоб ее…Без хозяйки и хозяйского приказа ничего делать не будут. Эта стерва должна сначала оценить возраст сердечка. Сколько оно живым было, а сколько мертвым, чтоб рассчитать правильное количество воды.

— Охренительные сказочки… — Высказался я от души и еще минут пять молча пялился вперед, рассматривая, как мечутся вокруг Марыси счастливые стражники.– Ну, уж нет… Пусть меня лучше Водяной утопит, но девку калечить им не дам.

Чем дальше в лес, тем толще кони… (2)

В общем… Как пела одна женщина преклонных лет — это увлекательный был аттракцион…так ещё никто не шутил, как я и он…

Началось все с того, что Буян отправился отвлекать стражников. Не могу сказать, будто он сильно этого хотел. Даже, скорее, наоборот. При том, что сам же предложил. Однако, когда я отошел от калитки и предложил коню приступать, сразу началось…

— Слушай…вор…А я вот думаю, чего их отвлекать? Посмотри, как ребятушки вокруг твой русалки суетятся. Они и не смотрят даже по сторонам. Просто сейчас становишься на коленочки, упираешься рученьками и шустренько ползешь вперед. Бочком, в обход, вдоль ограды.

— А что это у нас вдруг появились уменьшительно-ласкательные слова? — Я прищурившись, посмотрел на хитрую конячью морду. — Да и потом…они не смотрят, пока во дворе посторонних нет. А едва какой-то идиот поползет мимо, да еще и на карачках, уверяю тебя, моя русалка не так сильно будет их занимать, как левый чувак. Мы же договорились! На тебе — стражники. Вот ты и давай, бочком, вдоль ограды… Но в противоположную сторону от входа в сад. Дабы я спокойно мог туда проскочить.

— Что ж ты за человек-то такой…Сердце у тебя каменное…– Конь вздохнул тяжело, а потом все-таки снизошел до пояснения. — Не могу я в подобном виде. Срамота…

Он мотнул башкой в сторону своего же крупа, на котором, как приклеенная, висела рама.

— Ты представляешь, насколько это испортит мою репутацию? Да Кощей больше никогда меня обратно не заберёт. Ведь стану посмешищем… Куда идти тогда? В тягловые лошади? Борону по полю таскать? А я, между прочим, существо нежное, ранимое…

Буян несколько раз хлопнул своими глазищами и даже попытался изобразить на морде милоту. Милоты не получилось. Вместо этого он выглядел все так же, зверюгой, только странной.

— Аааа…Ну, понял…– Я сделал умное лицо и отошел ещё немного назад, стараясь, чтоб Буян не заметил, с каким интересом рассматриваю его зад.

На самом деле этот зад, в принципе, сам по себе, мало меня интересовал. Примерялся, куда именно дать пинка для скорости.

— Ух, ничего себе… Гляди-ка, что делается… — Я прищелкнул языком, выражая тем самым крайнюю степень удивления. Еще и подпрыгнул на месте. Типа, стараюсь рассмотреть нечто очень интересное за калиткой.

— Где? Что там? — Конь двинулся вперед, занял мое место на входе и немного высунул морду, изучая двор.

— Там лошадь скачет с окном на заднице! — Сообщил я своему напарнику, а потом со всей дури отвесил Буяну ногой по крупу.