Богатырь - не звание! (СИ)

— Сам посуди, княже. Что бы ему еще в тех краях делать, как не к хазарам идти? Да и ни оружия при нем, ни коня. Как есть мозги от вина сдвинулись, вот и решил в отместку провести хазар лесами до Киева. Мимо застав, он же прекрасно знает где какая, мимо городов и деревень. Небось и долю себе выторговал, что б на вино тратить!

Владимир задумчиво поскреб тяжелый подбородок.

— Коли так, то страшное дело он удумал. Твердята! — громко позвал князь гридня. Тот сразу засунул растрепанную голову в двери. — Твердята. Кликни кого в помощь, и этого в поруб.

Грозный перст князя указал на храпящего Василия.

— И что б сторожить как зеницу ока! — строго приказал гридню Владимир. — А как проспится, немедленно сообщить!

— А вы, — Владимир снова повернулся к дружинникам. — Отдохните, отоспитесь. Во дворе столы для пира накрыты, где поспать ключницу спросите. Идите.

Кланяясь дружинники вышли из горницы.

Владимир задумчиво рассматривал храпящего на полу Василия. Не спроста он там оказался. Вспомнил Владимир причину по которой изгнал его из Киева. Значит правдой были слова о нашествии хазар. Зачем же он пошел к ним? Без оружия, без коня…

Владимир тяжело вздохнул — похоже правы дружинники.

А Василий сладко храпел даже не догадываясь что его ждет впереди.

Шумно было на пиру у князя Владимира Красно Солнышко. В Золотой Палате, где пировали лучшие богатыри стоял несмолкаемый гул. Вернувшиеся с разных концов Руси, богатыри словно дети хвастались совершенными подвигами. Спорили кто больше супостатов в бегство обратил, кто больше голов срубил. И чем меньше оставалось в кубках вина, тем больше становилось супостатов и срубленных голов.

Особо завравшихся осаждали едкими шутками и отправляли на воздух освежить голову.

Воздух в палате был пропитан ароматами дорогих вин, и изысканных кушаний, что сбиваясь с ног день и ночь готовили сотни поваров. Но неблагодарные богатырские желудки предпочитали простое жаренное мясо сдобренное жгучими травками от которых в жилах горела кровь.

То тут, тот там, вспыхивали мелкие ссоры заканчивающиеся совместным распитием объемистого кувшинчика.

Только один богатырь не принимал участия в общем веселье — Асмунд. Грузный, седой, похожий на старого матерого медведя, он с увлечением поедал огромного, с него самого, вепря. Едва он отвернулся потянувшись за кувшином вина, как его сосед, чем то неуловимо похожий на него, только худой и жилистый, стянул блюдо с вепрем поставив на его место другое, с малюсеньким молочным поросенком.

— Это еще что? — проревел Асмунд перекрывая шум за столом. И стремительно развернулся к соседу. — Опять твои шутки, Рудый?

Рудый так старательно замотал головой, что длинный седой чуб на макушке взвился в воздух.

— Да ты что, Асмунд, разве ж я б смог! Просто когда ты в вепря воткнул нож, он сдулся.

— Как сдулся… — расстроенно протянул Асмунд. — И что теперь?

За столом начали настороженно прислушиваться к их разговору.

— А теперь вот что, — с готовностью стал объяснять Рудый. — Как дети лягух надувают знаешь? Вот и порося также. Только дуть нужно в пятачок. Только смотри, дуй сильнее. Слабо подуешь, у него только брюхо надуется, а тебе нужно что бы и мясо вздулось.

Серьезно кивнув, Асмунд наклонился к поросячему пяточку и набрав полную грудь воздуха мощно в него дунул.

— Рудый, он не надувается! — обиженно сказал Асмунд поворачиваясь к Рудому. — Рудый, ты где?

Хохот из десятка луженых глоток грянул так мощно, что казалось стены княжеского терема рухнут. Красный как вареный рак Асмунд, высматривал прячущегося Рудого, но того и след простыл.

В самый разгар пира, к Владимиру подбежал гридень и торопливо зашептал что-то на ухо. Глаза князя хищно сузились. Он кивнул и гридень побежал исполнять поручение.

— Други! — зычно, словно перекрывая шум битвы сказал Владимир. — Други!

Один за другим смолкли богатыри всматриваясь в лицо князя — что-то на этот раз скажет?

— Все вы вернулись недавно с дальних кордонов, где не щадя живота своего защищали покой Руси. Неведомая сила подняла против нас друзей и соседей.

Владимир оглядел серьезные лица богатырей.

— Но не только на тех кордонах были беды! — и Владимир рассказал богатырям о предательстве воеводы Наума и историю услышанную от Ратиши, не называя Василия.

Когда голос князя смолк, было слышно как под потолком жужжит одинокая муха. Мрачные богатыри, избегая смотреть в глаза князя, потупили очи.

— И что делать нам с тем предателем? — спросил князь обращаясь к богатырям.

— Голову с плеч… Деревьями разметать… На кол… — раздались разгневанные выкрики. — Княже, скажи кто супостат?

— Он! — резко взметнувшаяся рука Владимира указала на тяжелую дверь.

Головы богатырей одновременно повернулись в ту сторону. По палате прокатился дружный вздох изумления. В дверях, гордо вскинув голову стоял знакомый каждому из них Василий Игнатьевич. Как был, в рваной кольчуге, заскорузлых от крови рубахе и портах, босиком. На руках и ногах тяжелые ржавые цепи. И самое странное — седая как лунь голова.

— Ты?! Да как… Эх, ты… — Сокрушенно качая головами, богатыри презрительно отворачивались от Василия.