Бог Войны (ЛП)

Мы остановились у южного края, холодный ветер трепал наши плащи. Ручей переливался через выступ, устремляясь к реке, блестевшей под зимним солнцем далеко внизу.

— Должно быть, это Теса, — указал я на реку. — Граница моих земель.

— Значит, это твоя долина?

— Моя. Все, что до берега реки, мое.

— А за рекой?

— Земли Гутфрита. Или Элдреда. Точно не мои.

Эгиль всматривался в более широкую долину. С высоты мы ясно видели дорогу, деревню, тропу, ведущую от поселения к северному берегу Тесы, и вторую, сбегающую к противоположному берегу — явный знак, что Тесу можно перейти вброд.

— Куда ведет эта дорога? — спросил Эгиль.

Я показал на восток.

— Где-то там она сливается с большой римской дорогой, а потом идет в Эофервик.

— Далеко отсюда?

— Два дня верхом. Три, если не торопиться.

— Тогда здесь отличное место для форта. — Эгиль обвел рукой место, где мы стояли. — Есть вода, и видно приближающихся врагов.

— Для поэта и норвежца, ты невероятно умен, — медленно произнес я.

Он ухмыльнулся, не совсем понимая, что я хотел сказать.

— Я еще и воин.

— Несомненно, друг мой. Форт! — Я посмотрел вниз и увидел овечью тропу, круто сбегавшую по склону. — Сколько времени потребуется, чтобы добраться до той деревни верхом? — Я указал на поселение у реки, над которым поднимался легкий дымок. — Немного?

— Немного.

— Финан! — позвал я, и когда он подошел к нам, указал на деревню. — Это там не церковь?

Финан, обладавший самым острым зрением из всех, кого я знал, посмотрел вниз.

— На крыше крест. Что еще это может быть?

Я много размышлял о том, как показать золото, которое мы зароем в могилах, но предложение Эгиля дало мне ответ.

— Весной мы построим здесь форт. — Я указал на чахлые сосны. — Начни делать из этих стволов частокол. Купи в деревне еще бревна, эль, провизию. Ты будешь главным.

— Я? — переспросил Финан.

— Ты христианин! Я дам тебе человек сорок или пятьдесят, христиан. И ты попросишь священника благословить форт.

— Который не будет достроен.

— Который никогда не будет достроен, потому что ты покажешь священнику золото. И дашь ему немного золота!

— И через неделю, — медленно сказал Эгиль, — каждый человек в долине Тесы будет знать о золоте.

— Через неделю Гутфриту и Элдреду станет известно о золоте, — сказал я и повернулся, глядя на погребальные курганы. — Остается только одна проблема.

— Какая? — спросил Финан.

— Мы очень далеко от Шотландии.

— Это проблема? — поинтересовался Эгиль.

— Но может, это не имеет значения.

Мы поставим капкан, но не на одного короля, а на троих. Этельстан предрекал, что новая война в Британии будет ужаснее всех предыдущих, и заявлял, что не желает ее, и все же начал войну против Беббанбурга. Странную, без убийств и большого ущерба, но все же войну, и именно он ее развязал.

А теперь я ее закончу.

* * *

Когда весна повернула на лето, явился епископ Ода. Он прибыл с молодым священником и шестью воинами с драконом и молнией Этельстана на щитах. День занимался необычайно жаркий, но когда Ода въехал в ворота Черепа, с моря принесло первый в этом году туман.

— Утром мне даже не требовался плащ, — пожаловался Ода, приветствуя меня, — а теперь этот туман!

— Туман, который вы, датчане, называете хааром, — отозвался я.

В жаркие летние дни крепость окутывал густой туман с Северного моря. Почти всегда солнце сжигало туман, но, если с моря дул восточный ветер, туман постоянно выносило на берег, и он мог продержаться весь день, иногда такой плотный, что из главного дома нельзя было разглядеть прибрежные бастионы.

— Я привез тебе подарок, — сказал Ода, когда я проводил его в зал.

— Голову Элдреда?

— Подарок от короля. — Ода проигнорировал мою глупую шутку и протянул руку к молодому священнику, а тот дал ему обернутый кожей сверток, который Ода, в свою очередь, передал мне.

Я разорвал веревку. Внутри мягкой кожи лежала книга.

— Книга, — уныло произнес я.

— Да! Но не пугайся! Это не Евангелие. Король не хочет метать бисер перед свиньями. Милая леди! — Он поднял руки, тепло приветствуя идущую к нам Бенедетту. — Ты прекрасней, чем когда-либо. — Ода целомудренно обнял ее. — Я и тебе привез подарок от короля — книгу!

— Книгу, — так же уныло повторил я.

— Нам нужны книги, — сказала Бенедетта и хлопнула в ладоши, подзывая слуг. — У нас есть вино, епископ, и даже хорошее!

— Твои друзья в Эофервике, епископ, — язвительно сказал я, — пытались помешать кораблям торговать с нами. Но корабли все же приходят и привозят вино.

Я отвел Оду на помост, подальше от ушей шестерых стражников, послушно отдавших свои мечи и усаженных за стол в нижнем конце зала, где им подали хлеб, сыр и эль.

— Это отец Эдрик, один из моих капелланов, — представил Ода молодого священника. — Ему не терпелось с тобой познакомиться, господин.

— Добро пожаловать, отец Эдрик, — без особого восторга сказал я.

Он был тощий, бледный, с испуганным лицом, почти мальчишка. Юнец то и дело поглядывал на молот на моей шее, будто никогда не видел ничего подобного.

— Отец Эдрик нашел книгу для короля. — Ода дотронулся до фолианта, который я положил на стол, так и не открыв. — Расскажи о ней лорду Утреду, отче.