Бог Войны (ЛП)

Его глаза сужаются, и мне кажется, что я улавливаю, как сжимается мышца на его челюсти, но это изменение настолько мимолетно, что я едва успеваю заметить его, прежде чем он возвращается к своему обычному облику.

— Это еще один из твоих снов?

— Фантазия.

— Все равно сон.

— Это было похоже на реальность.

— Ты также сказала, что реальностью было, когда ты перерезала себе горло и увидела свою смерть в зеркале.

Мои руки дрожат, и я роняю хлеб и нож на тарелку, и их звон раздается в относительной тишине.

— Откуда… черт возьми, ты это знаешь? Никто не знает.

— Я знаю.

— Откуда?

— Ты мне сказала.

— Невозможно. Я ни за что на свете не доверилась бы тебе.

— Мы женаты уже более двух лет, миссис Кинг. Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь.

— Я бы никогда не поделилась с тобой чем-то настолько личным.

— Ты будешь удивлена, — его челюсть снова сжимается, и он потягивает отвратительное безалкогольное шампанское, смакуя его так, словно это многовековое французское вино.

Я не могу заставить себя снова взять столовые приборы в руки, боясь, что наведу беспорядок.

Никто не должен иметь доступ к этой части меня. Даже мой психотерапевт получает разбавленную версию моих ужасающих галлюцинаций. Отчасти потому, что госпитализация в психиатрическую клинику пугает меня до смерти.

Внезапно на меня нахлынули воспоминания о том, когда все это началось.

Когда мне было около тринадцати лет, я случайно подслушала родителей в нашем летнем домике в Котсуолде. Я должна была спать вместе с Сеси и Ари, но не могла уснуть из-за несносного храпа сестры.

Я как раз искала что-нибудь выпить, когда услышала, как родители обсуждают мой недавний кошмар. Мне следовало бы уйти и притвориться, что я ничего не замечаю, как обычно, но у меня затекли ноги, и я не могла оставить свое место у двери.

— В последнее время они стали сниться ей все чаще. Думаю, нам нужно ей помочь, Коул, — говорит мама, попивая чай и стоя напротив папы у кухонного островка.

У папы несчастное выражение лица, как будто он испытывает физическую боль. Я никогда не видела его таким, даже когда Ари упала и сломала руку, забравшись на дерево пару месяцев назад.

— Я надеялся, что это пустяк, — говорит он, глядя через высокие французские окна на пруд снаружи. — Я надеялся, что мы уже избавимся от этой боли, но все это было несбыточной мечтой. Мне не следовало заводить детей.

— Коул, — мама отставляет чашку с чаем и обхватывает его сзади за талию, упираясь подбородком в его плечо. — Пожалуйста, не говори так. Ава и Ари — лучшее, что случилось в моей жизни после тебя. Я не хочу думать о нашем будущем без них.

— Но разве ты не видишь? — его рука сжалась в кулак, костяшки пальцев побелели. — Из-за моих мерзких генов страдает Ава. Она боится спать, Сильвер. Я знаю это, потому что она постоянно читает или смотрит легкомысленные сериалы гораздо позже положенного времени, лишь бы избежать того, что ждет ее, когда она закроет глаза.

Мои пальцы дрожат на дверной раме. Мне казалось, что я прекрасно скрываю свой пугающий режим сна, но, похоже, папу мне не обмануть.