Бог Войны (ЛП)

Но я зашла слишком далеко. Теперь отступать нельзя.

— Просто дай мне десять минут.

— Нет.

— Пять минут. Только пять.

Он впервые смотрит на меня, действительно смотрит, а не просто глазеет сквозь или воспринимает меня как невидимку. Его взгляд проделывает дыру в моей раскаленной коже, и мое дыхание сбивается, а легкие горят.

— Ответ — нет, Ава. Избавь себя от лишних хлопот и возвращайся праздновать с детьми своего возраста.

Я не ребенок.

Прекрати говорить, что я ребенок.

Просто прекрати.

Я бросаюсь на него, готовая доказать, насколько я уже взрослая. Его твердая грудь прилипает к моей, когда я хватаю его за волосы, провожу пальцами по ним, как всегда мечтала, и прижимаюсь губами к его губам.

Мой первый поцелуй, о котором я всегда мечтала, будет с ним.

Мое первое все — это он. Только он.

Его губы имеют вкус крепкой мяты и нотки алкоголя. Он на вкус как моя вечность, человек, который заставит меня забыть о том, что я душевно больна.

Огненный взрыв начинается там, где мы соединяемся, и распространяется по всему моему телу, опускаясь к животу, сотрясая пальцы, губы — все мое существо.

Я не могу дышать, и на какую-то долю секунды даже не хочу.

Сначала его губы не двигаются, а я продолжаю прижиматься к его рту, облизывая и поглаживая. Я понятия не имею, что, черт возьми, я делаю, но я позволяю инстинкту руководить мной.

Несмотря на просмотр видео и тренировки на неодушевленных предметах, ничто не могло подготовить меня к чистому напряжению, которым является этот момент.

Его губы наконец шевелятся, и я могу спокойно умереть здесь и сейчас.

Ласка его нижней губы — жесткая, неумолимая, заставляющая меня задыхаться, но затем все внезапно меняется.

Боль вспыхивает на моей коже, когда он впивается зубами в мою нижнюю губу и сильно кусает. На языке появляется металлический привкус, когда его рука скользит по моему затылку, грубо сжимает волосы и тянет меня назад.

Я ахаю, когда кровь заливает мой язык, губа болит, а кожа головы горит. Но давление длится всего секунду, прежде чем он отпускает меня и вытирает кровь со своих губ, как готический вампир.

— Почему…? — шепчу я.

— Вот что случается, когда ты прикасаешься к тому, к чему не должна, Ава. Тебе причиняют боль.

Я качаю головой, мой подбородок дрожит.

— Я просто… я просто хотела доказать, что я не ребенок. Что я… — я делаю шаг к нему, потом еще один, несу свое сердце в руках, несмотря на тупую боль. — Ты мне нравишься, Илай. Всегда нравился.

— А ты мне — нет.

Четыре жалких слова едва не разнесли весь мой мир вдребезги. Я изо всех сил пытаюсь устоять на ногах, смотреть на него сквозь мутное зрение, пока в моем наивном сердце растут шипы. Сердце, в которое он вдохнул жизнь — жизнь, которую сейчас из него высасывают.

— Потому что я ребенок? В следующем году мне будет восемнадцать…

— Потому что мне наплевать на тебя и твои блестящие, совершенно идеалистические чувства. Развернись и убери свое отвратительное присутствие из поля моего зрения, а я сделаю вид, что не слышал твоих постыдных признаний.

Когда я этого не делаю, слишком занятая поиском осколков своей раздробленной гордости, он обходит меня.

— Это мое первое и последнее предупреждение. Если ты еще раз попытаешься совершить такую глупость, я тебя уничтожу.

А потом он уходит, оставляя меня с разбитой мечтой, разбитым сердцем и глубокой, сокрушительной ненавистью к любви.

И к нему.

Глава 10

Ава

Настоящее.

Чем дольше Илай смотрит на меня, тем сильнее напряжение обвивается вокруг моей шеи и сжимает ее, как ядовитая змея.

Он уже смертельно отравил меня — это было и больно, и необратимо. Мне потребовалась вся моя решимость, чтобы вырваться из его орбиты.

Я тратила бессонные ночи и драгоценные слезы на этого ублюдка, и мне пришлось полностью изменить свое мышление, чтобы избежать его.

После того дня, когда он так жестоко наступил на мое наивное сердце, я думала, что хочу умереть.

Глупо, правда, когда я думаю об этом сейчас.

Но в тот момент все превратилось в черный дым, и я почувствовала себя такой несчастной, что задумалась о своей смерти.

Я так рада, что Крей нашел меня в оранжерее до того, как я успела предаться мрачным мыслям. Он позволил мне проплакать на его плече целый час, не говоря ни слова, и я никогда не забуду, как он меня утешал.

Это абсолютная трагедия, что я не была по уши влюблена в него, а не в его брата-тирана, но, опять же, нельзя просто так диктовать требования своему сердцу.

Я выбросила письмо, которое написала ему, в ближайший мусорный бак и, чтобы смыть кровавый поцелуй Илая, поцеловала Вэнса.

Сесили остановила меня, пока я не наделала еще больше глупостей, например не перепихнулась с парнем просто из вредности. Мы с подругой прижались друг к другу в моей кровати, и она слушала, как я болтаю, плачу и проклинаю его, пока напивалась до беспамятства.

Честно говоря, если бы не Крей и Сеси, моя жизнь закончилась бы той ночью самым позорным образом, который только можно себе представить.

То, что я была настолько наивна, что даже рассматривала такой вариант, действует мне на нервы.