Бог войны

У фонтана виднелось множество фигур. Двое раскинулись на ложе. Подойдя ближе, Ганнон увидел пару человек в кандалах. Они стояли на коленях. Рядом находились солдаты с обнаженными мечами. Юноша услышал, какие вопросы задавали пленникам. Когда один из несчастных не ответил сразу, солдат пнул его в спину. Мужчина упал ничком, застонав, и попытался встать. Вопрос задали его товарищу, тот вздрогнул.

– А, наш гость! – воскликнул один из возлежавших на ложе. – Веди его сюда, Клит.

Начальник стражи пропустил Ганнона вперед, и вместе они подошли к позвавшему.

Молодой человек понял, что лежавшие перед ним и есть Гиппократ и Эпикид. Братья не изменились с тех пор, как он видел их при Каннах, хотя не мог вспомнить, кто из них кто. У одного росла борода, у другого – нет, но больше особых различий не оказалось. У обоих были взъерошенные черные волосы и тонкие, почти женские черты лица. Оба носили богато расшитые гиматии – знак их статуса, – и сапоги до половины икры, напомнившие Ганнону те, что носил Ганнибал.

Не доходя десяти шагов до их лож, Клит коснулся его спины, и карфагенянин, поняв, остановился и отвесил поклон.

– Приветствую вас, правители Сиракуз.

– Правители? – усмехнулся тот, что с бородой. – Мы просто двое военачальников, образовавших правительственный совет.

Ганнон взглянул на Клита, но его лицо было непроницаемо, как маска.

– Не понимаю.

– Гиппократ шутит с тобой, – со смехом сказал выбритый. – Это верно, что другие военачальники равны с нами, но они склонны уступать нашим суждениям.

Упор на слово «уступать» был едва заметным, но по блеску в глазах его брата можно было догадаться, что отношения с другими военачальниками были не очень сердечными. Ганнон задумался, имеет ли кто-то кроме них удовольствие отдыхать в саду на крыше, но решил оставить вопрос при себе.

– Для меня большая честь встретиться с вами, стратеги. Мое имя – Ганнон из Карфагена. Я пришел от Ганнибала Барки, как вы прочтете в моем письме.

– Оно у нас здесь. – Эпикид махнул рукой на столик перед собой, где на развернутом пергаменте лежало кольцо Ганнибала. – Мы очень рады видеть тебя в нашем городе. Приношу извинения за то обращение, какое тебе досталось по прибытии. Стражи у ворот бывают немного несдержанны.

«И тупы», – подумал Ганнон и сказал:

– Я понимаю, стратег. Такое бывает.

– Ты не привел с собою солдат? – свирепым тоном спросил Гиппократ.

– К сожалению, нет, стратег. В настоящий момент Ганнибалу нужен каждый солдат. С каждым месяцем римляне набирают новые легионы.

Гиппократ презрительно выпятил губу, но Эпикид улыбнулся.

– У нас достаточно войск, чтобы защитить город, и даже больше. Когда из Карфагена прибудет подкрепление, о котором говорит Ганнибал, мы сметем войска Марцелла в море!

– И пусть оно покраснеет, как воды Тразименского озера! – добавил Гиппократ.

– С нетерпением жду этого дня, – сказал гость. – Я приложу все силы, чтобы помочь вам добиться победы.

– Ты был на озере? – спросил Гиппократ, и его глаза загорелись.

– Был, стратег.

Ганнибал не стал упрекать Ганнона и других командиров фаланг, что их части, окружающие врагов, в решающий момент боя оказались прорваны, благодаря чему тысячи солдат противника избежали расправы, но молодой человек по-прежнему чувствовал себя виноватым.

– Мы тоже. Но я не помню твоего лица. – В его голосе слышалось скрытое порицание.

– Тем не менее я там был, – ответил Ганнон; в нем слегка поднялось раздражение. Гиппократ, похоже, любил поругаться, и его было невозможно удовлетворить.

– Никто не может запомнить тысячи лиц! Достаточно слова воина, – вмешался Эпикид, оценивающе рассматривая карфагенянина. – Ганнибал утверждает, что ты искусный пехотный командир.

– Верно, стратег. Я сражался при Требии, Тразименском озере и Каннах, и во многих сражениях в промежутках и после.

– То, что Ганнибал выбрал тебя для этой миссии и дал тебе такой подарок, – Эпикид взял кольцо и полюбовался им, – говорит о его высокой оценке. Держи. – Он бросил его Ганнону, вызвав сердитый взгляд Гиппократа.

– Я собирался оставить кольцо себе.

– Оно не твое, чтобы оставлять, брат, – ответил Эпикид.

– Благодарю, стратег, – сказал Ганнон, зажав кольцо в кулаке и скрывая растущую неприязнь к Гиппократу. – Чем могу быть полезен?

Эпикид посмотрел на Гиппократа.

– Что думаешь? Стоит дать ему пехотную часть?

– Думаю, да, – неохотно сказал тот. – Но какая разница – одним пехотным командиром больше или меньше…

Он встал и подошел к лежащему на полу пленнику.

– Ну же, говори!

Ответом был лишь один всхлип.

– Не обращай на него внимания, – сказал Ганнону Эпикид, имея в виду Гиппократа. – Ты можешь взять под свое начало наших самых неопытных пехотинцев. Они получат пользу от обучения под твоим руководством. Если ты поможешь в этом и другим командирам, я буду тебе благодарен. Когда начнется осада, я выделю для тебя участок стены для защиты.

– Это большая честь для меня, стратег.