Бог, который исчез, или Made in ∞

– Разве ты сам этого не хотел? – тормоша приятеля, спросил Яхве. – Наконец людям придется рассчитывать только на самих себя.

Самаил некоторое время молчал, а потом насмешливо поинтересовался:

– А кстати, о великий! Кто такая Лилит?

Яхве покраснел, как девочка, и сознался, что на Эдеме есть еще одна женщина.

– И как она?

– Что ты имеешь в виду?

Самаил рассмеялся.

– О великий! Ты хочешь сделать из меня дурака? Что я могу иметь в виду, если на Эдеме нечаянно оказывается скрываемая от меня женщина под именем Лилит? Колись, приятель. Ты хоть объяснил ей, что первый раз – это больно?

Яхве снова красноречиво покраснел.

Самое забавное, что в то же самое время аналогичный вопрос о Лилит был задан Евой Адаму. И тому было намного труднее, чем многомудрому богу, выпутаться из ситуации, потому что ему, самому первому, но далеко не последнему из всех мужчин на планете, пришлось доказывать жене, что с другой женщиной у него ничего не было. Хотя, в отличие от своих и ближних, и дальних потомков, он не врал.

II

Местность понемногу менялась. А вместе с ней и настроение людей. Их запал куда-то исчез, и вот уже долгие часы Адам и Ева, не разбирая пути, шли в неизвестность. Их недавнее поведение казалось им необъяснимой дерзостью. Они даже думали, что злосчастные плоды, наверно, одурманили их и заставили наговорить богам неизвестно что. Особенно переживала Ева. Она считала себя виноватой больше Адама и каждый раз невольно испускала тяжелый вздох, глядя на убитое горем лицо мужа с разводами неумело скрываемых слез. Но они продолжая идти, не решаясь повернуть назад. Они ведь уже провинились дважды: когда нарушили запрет и когда, отказавшись от бога, ушли. Разве такое великий Саваоф мог простить?

Становилось жарче. Все меньше встречалось деревьев с плодами, а ручейки с водой попадались реже и становились уже. Наконец, они оказались на краю странного места, где ничего, кроме песка, не было. Ослепительно сверкая, немилосердно палило солнце. Изнемогая от жары, они сбросили свои одеяния и обессиленно прилегли у кромки сухой и жесткой травы.

– Как оказалось, одежда не так уж нам нужна, – мрачно заметил Адам. Ева не ответила. Она так устала, что у нее не было сил на пикировку. Но вскоре им пришлось одеться снова, чтобы прикрыть начинающую краснеть от ожогов кожу.

– Мы здесь умрем, – по тону Евы было непонятно, спрашивает она или констатирует факт.

– Хочешь вернуться? – равнодушно спросил Адам. Он уже не сомневался в близости смерти, но не хотел говорить об этом Еве.

Женщина молчала. Адам даже подумал, что она не слышала вопроса.

– Нет, – наконец, ответила она. – Если мне суждено умереть, то пусть это произойдет здесь и по моей воле, а не там, по прихоти Саваофа.

– А с чего ты решила, что твоя смерть здесь – не воля Саваофа? Он – бог. И властвует над обстоятельствами.

Ева снова помолчала.

– Значит, чему быть, того не миновать, – проговорила она. – А я, по крайней мере, умру свободной.

«Странное она все-таки существо, – подумал Адам. – Я принимаю неизбежность смерти как искупление вины перед господином, а она, похоже, ставит ее богу в упрек. – Мысль его вдруг вильнула в сторону. – А все-таки хорошо, что я остался с ней».

И это соображение побудило мужчину что-то делать, а не покорно лежать в ожидании смерти. Он встал и начал всматриваться в, казалось бы, бескрайнее поле песка. Затем вернулся назад, где чуть в отдалении росло сухое колючее дерево, почти не дающее тени. Весь исколовшись, он забрался, как мог, высоко и вгляделся в даль. Чуть повеселев, Адам спустился и подошел в жене. Та лежала, повернувшись лицом вниз и прикрыв одеждой голову от солнца.

– Далеко за песком я видел зеленую полоску. Наверно, там снова начинается лес, – сказал он, присев рядом с женой. – Можно попробовать туда добраться.

– А зачем? – печально спросила Ева. – Чтобы ты продолжал страдать от того, что бросил своего бога? И стал бы за это упрекать меня?

Адам хотел вспылить, но сдержался.

– Знаешь, жена, – сказал он, – бог в моей душе останется навсегда, и как бы ты не старалась, тебе его из меня не изгнать. Но я ведь никогда не говорил, что он мне дороже тебя.

Усталые глаза Евы оживились.

– Ты не забудешь то, что мне сейчас сказал? – спросила она, положив голову ему на колени.

Адам усмехнулся и с серьезным видом кивнул.

– Тогда пошли поскорее, – обрадовалась Ева, вскочив на ноги.

– Мы пойдем, но не туда, – сказал тоже вставший Адам.

Женщина удивленно на него посмотрела.

– Мы далеко не уйдем по этой пустыне без воды и при такой жаре, – пояснил Адам. – Поэтому вначале вернемся к последнему ручью и подождем ночи, когда станет прохладнее. А потом, напившись на дорогу, пойдем через пески. И или умрем, или доберемся до того леса.

Они шли всю ночь и следующее утро. Последнюю часть пути, когда уже вдали показались деревья, Адам тащил Еву на себе.

До леса они добрались, и, главное, нашли воду.