«Бог, король и дамы!»

— Если бы его величество не вручил вам шпагу, полагаю, ее величество приказала бы вас высечь.

Жорж-Мишель гневно сверкнул глазами.

— Что-то вы излишне разговорились, лейтенант, — жестко произнес он. — Вам приказали меня встретить? Так вот, вы меня встретили. А теперь отправляйтесь по своим делам. Я не намерен терпеть ваши шутки.

На лице офицера появилось изумление, словно он хотел поинтересоваться, с какой радости родственник ведет себя так, будто с цепи сорвался. Нанси не имел счастья знать, что это и есть подлинный граф де Лош и де Бар, и что только благотворное влияние покойного господина де Броссара спасало обитателей Лувра от вздорного нрава его сиятельства. А сейчас, под влиянием усталости, досады и понятных угрызений совести тонкий слой лоска, наведенный на шевалье наставником, сползал, словно кожа со змеи.

Нанси вздохнул.

— Меня послали не встретить вас, граф, а доставить к ее величеству. Дабы вы объяснили ей свое поведение.

— Я вам что — пакет?! — вспыхнул до корней волос Жорж-Мишель. — И каким это образом вы собираетесь меня куда-то «доставлять»? Где находятся покои ее величества, я знаю и без вас. Так что не беспокойтесь — не заблужусь.

Лейтенант несколько раз выразительно стукнул согнутым пальцем по лбу и вздохнул вторично.

— Если бы я не считал, кузен, что ваше маленькое приключение закончилось разочарованием, я бы показал, каким образом лейтенант королевской стражи может доставить вас к мадам Екатерине. А пока я ограничусь тем, что пойду вместе с вами. Придется вам потерпеть — по крайней мере до покоев ее величества.

Шевалье Жорж вскинул голову и пошел вперед, не глядя по сторонам. Лейтенант де Нанси двинулся следом, а Ликур и Ланглере шагали за ними, старательно отставая на пять шагов. В прихожей мадам Екатерины Нанси обогнал графа, что-то шепнул слуге и тот торопливо открыл дверь. Жорж-Мишель шагнул в кабинет королевы-матери. И остановился.

Ее величество грустно смотрела на молодого человека и юноша почувствовал, как краснеет до корней волос. Попытался отвести взгляд от укоризненного взора королевы. Виновато опустил голову. Вздохнул.

— Мне казалось, граф, я и мой сын были для вас снисходительными государями и добрыми родственниками, и теперь мне грустно видеть, что вы так мало это цените, — тихо промолвила Екатерина.

Жорж-Мишель поднял голову.

— Нет, ваше величество, я ценю это, ценю, — пролепетал молодой человек.

— Тогда как же вы могли исчезнуть из Лувра, никого не предупредив? — по-прежнему тихо спросила королева-мать. — Вы не простой дворянин, граф. Вы наш родственник, вы друг дофина и у вас есть перед нами определенные обязательства. Я уж не говорю, что ваше исчезновение чуть было не вызвало раздоры среди наших подданных. Я даже не говорю, как расстроился король. Но вы заставили страдать и волноваться ваших друзей… Ах, племянник, я не ждала от вас подобного бессердечия.

Жорж-Мишель несколько раз сморгнул, изо всех сил стараясь сдержать слезы, но они все равно заструились по щекам. Мадам Екатерина смягчилась.

— Ну-ну, племянник, я верю, что в вашем проступке видно не столько бессердечие, сколько легкомыслие и недомыслие. Однако вам нужно как следует поразмыслить о своем поведении. А чтобы ничто не мешало вашим размышлениям, я на время удалю вас от двора. Ненадолго, — успокоила молодого человека Екатерина, — всего на неделю. Полагаю, неделя в Венсенне благотворно скажется на вашем поведении.

— Нанси, подойдите сюда, — возвысила голос королева. Пока лейтенант королевской стражи входил в кабинет, Екатерина Медичи набросала несколько строк. — Возьмите его сиятельство под стражу, лейтенант, вот приказ, — распорядилась королева-мать. — Да, и отведите графа к его величеству. Его сиятельство должен просить прощение у короля.

Лейтенант по артикулу положил левую руку на эфес, а правую на плечо шевалье.

— Именем короля, граф, вашу шпагу, — четко и официально произнес молодой человек. Жорж-Мишель со вздохом отстегнул клинок прямо вместе с ножнами и протянул шпагу Нанси. Повернулся к мадам Екатерине.

— А можно… я отдам распоряжения своим людям? — робко попросил он.

— Конечно, племянник, отдайте, — разрешила королева. — Но сначала извинитесь перед его величеством.

Его величество Карл IX играл с борзой, и игра эта заключалась в том, что тринадцатилетний монарх то подманивал бедняжку куском сырого мяса, то бил хлыстом. Заслышав шаги кузена, юный король поднял голову и отбросил хлыст. Взглянул на родственника исподлобья. Топнул ногой.

— Что вы мне скажете, граф?! — раздражено вопросил Карл. — Вы исчезаете на неделю… Пропускаете две охоты и одну казнь…

Жорж-Мишель густо покраснел, вспомнив, в чьем обществе провел эту неделю.

— А потом являетесь, когда я вас не звал… Что вам надо?! Вы мне мешаете!

Его сиятельство вторично почувствовал, как глаза наполняются слезами. Подобным тоном с ним не разговаривал даже покойный дядюшка Франсуа. Жорж-Мишель проглотил слезы — все-таки к кузену его отправила королева-мать.