Бог-Император Дюны

Это новое развитие событий придавало новую весомость конечным умозаключениям ментата Антеак, объясняя почему именно она избрана для этой миссии на Икс. Бог-Император не доверит такого знания своим Рыбословшам. Он не хочет, чтобы Рыбословши подозревали слабость в своем Владыке!

А может, тут все не так очевидно, как кажется? Колесики внутри колесиков — вот как всегда обстоит дело с Владыкой Лито.

И опять Антеак покачала головой. Затем, склонясь над квадратиком, продолжила составлять донесение в Дом Соборов — опустив сведения о том, что Бог-Император выбрал себе невесту.

Они и так скоро об этом узнают. Тем временем Антеак сама поломает голову над тем, что может из этою проистечь.

Зная всех своих предков, Ты становишься личным свидетелем тех событий, что породили мифы и религии нашего прошлого. Признавая это, вы должны думать обо мне как о создателе мифов.

Украденные дневники

Первый взрыв прозвучал едва тьма окутала город Онн. Взрыв сразил нескольких отчаянных гуляк перед икшианским посольством, проходивших мимо него на вечеринку, где (как было обещано) Лицевые Танцоры представят древнюю драму о короле, зарезавшем своих детей. После событий первых четырех фестивальных дней гулякам требовалась немалая доля смелости, чтобы выйти на улицу из относительной безопасности своих квартир. Истории о смерти и ранениях невинных прохожих будоражили весь город — подливая масла в огонь, подогревающий осторожность.

Никто из пострадавших, погибших и оставшихся в живых не оценил бы замечание Владыки Лито о том, что невинные прохожие — явление довольно редкое.

Обостренными чувствами Лито уловил взрыв и определил место, где он произошел. С внезапной яростью, о которой ему позже предстояло пожалеть, он призвал Рыбословш и велел им стереть с лица земли всех Лицевых Танцоров, даже тех, кого он ранее пощадил.

И сразу же его обуял восторг, едва он сообразил, что с ним приключилось — он испытал ярость! Так много времени прошло с тех пор, как он испытывал хотя бы слабый гнев. Разочарование, раздражение — таковы были пределы его чувствований. Но теперь, при угрозе жизни Хви Нори, в нем вспыхнула ярость!

Немного успокоившись, Лито решил изменить первоначальный приказ — но посланные Рыбословши уже разбежались. Состояние, в котором предстал перед ними Владыка, спустило с цепи их самые кровожадные страсти.

— Бог в ярости! — кричали некоторые из них.

Второй взрыв остановил спешивших на площадь с новым приказом Лито — соблюдать сдержанность — Рыбословш, ограничивая его распространение и подстрекая к еще большей жестокости. Третий взрыв грянул почти там же, где и первый, заставив Лито самого начать действовать. Он поднял свою тележку в воздух, как колесницу Джаггернаута или оружие Берсерка, и поднялся на поверхность на икшианском лифте.

Оказавшись на краю площади, освещенной тысячами свободно парящих глоуглобов, выпущенных из рук Рыбословш, Лито увидел сцену хаоса: центральный помост площади разнесло вдребезги, оставив неповрежденной только пластальную базу под его мощеной поверхностью; разбитые куски кирпичной кладки валялись вокруг вперемешку с мертвыми и ранеными. С противоположной стороны площади от икшианского посольства продолжал доноситься дикий шум бушующего там сражения.

— Где мой Данкан? — зычно взревел Лито.

Через площадь к нему кинулась башар гвардии и доложила, задыхаясь:

— Мы оставили его в Твердыне, Владыка!

— Что здесь происходит? — вопросил Лито, указывая на битву, идущую перед икшианским посольством.

— Мятежники и тлейлаксанцы атакуют икшианское посольство, Владыка. У них взрывные устройства.

Не успела она договорить, как перед поврежденным фасадом посольства ослепительно грянул еще один взрыв. Лито увидел, как подкинуло в воздух тела, как они разлетались вперед по широкой дуге, падая по краям белого пламени, оставлявшего за собой оранжевый след, усеянный черными точками.

Не думая о последствиях, Лито переключил свою тележку на антигравитационные суспензоры и пулей понесся на ней через площадь — мчащийся Левиафан, увлекающий глоуглобы в свою кильватерную воздушную струю. Достигнув места сражения, он обогнул собственные войска и обрушился с фланга на нападавших, опомнившись, лишь когда вокруг него заполыхали зловеще изогнутые голубые лучи лазерных пистолетов. Он почувствовал, как его тележка сокрушает живую плоть, усеивая телами все вокруг.

Перед самым фасадом посольства он вывалился из тележки, рухнул на брусчатку, перекатился по твердой мостовой. Лучи лазерных пистолетов защекотали его рубчатое тело, внутри него поднялась мощная волна жара, за ней последовала вентилирующая кислородная отрыжка из хвоста. Мгновенный рефлекс полностью закрыл его лицо рясой и погрузил руки в безопасные глубины переднего сегмента. Его тело Червя взяло над ним полную волю — изгибаясь и молотя как цеп, перекатываясь безумным колесом, он метался, обрушиваясь во все стороны.