Бог-Император

В строе чередовались разновооруженные воины. Копейщики с тяжелыми, окованными по древку копьями, шли в рядах с меченосцами и вооруженными железными дубинками и топорами. Копейщик ворочал копьем, меченосец прикрывал щитом и его и себя, ожидая минуты для удара. Полк воеводы Доброслава казался стеной, на которую обры плескали своими телами, как водой.

Еще на Уране, в период реабилитации после катастрофы, приведшей к амнезии, гипноизлучателями вливали в Сергея массу историко-культурной шелухи, еще долго бродившей в нем неусвоенным варевом. В числе других сведений были и знания о методах ведения войн древними людьми. Сейчас, глядя на военное мастерство сколотов, Сергей думал о греках-спартанцах, мелкими отрядами побеждавших величайшие скопища персов, о геометрическом совершенстве македонской фаланги и древнего римского легиона, где все воины умели ударять дружно, как одна рука. Да и в более позднее время, завершая разгром Турецкой Империи, непобедимый русский полководец Суворов однажды отрядом из семи тысяч бойцов полностью разгромил стотысячное войско турок…

Тем временем полк «бороздил» обров, словно плуг целину: вперед, назад, снова вперед, снова назад. Все повороты совершались по сигналу рога, подкрепленному голосом: полшага — и меч рубил спины, бока, головы— все едино. Проходя, сколоты оставляли тела, тела, тела…

Сергей теперь понимал, что заставило Доброслава выйти на поле в одиночестве. Люди бились обдуманно и точно. Воевода научил их бою в строю, как ремеслу, чтобы долго еще, подобно старым спартанцам, не зная горечи поражений, сражаться во имя жизни рода-племени.

Волков огляделся. Забыв обо всем, смотрели на бой вожди арланов. Кто с восхищением, кто с неверием, а кто и со страхом. Товарищи Сергея разглядывали действие внизу, словно театральное представление. Заметив его взгляд, Малинин сказал:

— Откуда? Подумать только, ведь его никто не учил! Или все-таки… Может?.. Возможно, знания как-то доходят?.. — и отвернулся, не желая пропустить ни минуты этого завораживающего действия.

Вдруг строй Доброславовых воинов в очередной раз развернулся, и их сразу сделалось много. Часто-часто замелькало оружие, сколоты быстро продвигались, и перед ними обры таяли, как ранний, до времени выпавший снег.

И Сергей, теряя чувственную связь с побратимами, сражавшимися там, внизу, уже мог отвлекаться мыслью.

Теперь, когда превосходство людского оружия было бесспорным, бояться за своих не было нужды, он мог просто любоваться зрелищем.

Отряд воеводы, попав в центр орды, косил-вырубал сердцевину войска. Сколько шел бой? Сражались ли они миг или день? Кто же из присутствующих здесь, на холме, или там, на поле, мог следить за временем?

И видно было, как, охваченный ужасом и бессилием, стал распадаться строй вражеского войска, словно распухающая звезда. Обры выбросили лучи-клинья, спасаясь бегством. Многие еще сражались, пытались спасти свою жизнь, попав под убийственный замах. Но Сангор уже отдавал приказ вождям кентавров охватить беглецов, не дать скрыться ретивым трусам.

И вдруг настал момент, когда полк, отбившийся со всех сторон, сохранивший строй, остался один посреди набросанных повсюду мертвых обров. Остался один и замер, словно в раздумье.

Арланы и свои обры уже ловили, усмиряли не способного сопротивляться врага. Гасли боевые крики, сменяясь стонами…

Как обычно…

На этот раз все было лучше организовано. Арсун уже отряжал санитаров и гасилыциков на поле боя. Доброслав уводил уставший, но полный радостного пыла полк в лагерь. Под руководством вождей полные азарта отряды кентавров уже рассыпались по равнине в увлекательной охоте за деморализованными разумными существами. Впрочем, злобы не было, война не успела оставить след в душах, поэтому короткие стычки оборачивались малой кровью. Лишь изредка… Впрочем, война!..

Сергей видел молодого кентавра, затесавшегося среди гасилыциков, который выискивал тяжело раненных в живот и грудь, обезумевших на пороге к смерти, но еще пытавшихся встать и куда-то брести на остаточном всплеске сил. Словно молодой львенок, перед тем как приняться за еду, еще играет со смертельно раненной антилопой, парень, примериваясь, срубал крокодильи головы с залихватской молодецкой удалью. Это зрелище невольно заставляло сочувствовать жертвам. Сергей и кентавры молча наблюдали за тренировкой юного бойца, пока Сангор не выразил общее мнение, резко отдав тому какой-то другой приказ…

Все как обычно… Почти.

Арсун, сочувствуя соплеменникам, спешно разоружал пленных, складывал доспехи и оружие на подвезенные телеги. Пока враг вооружен, у него есть большой шанс не увидеть завтрашнего дня, безоружный — это уже просто пленный. Поработали, возможно, и агитаторы, почти везде обры с готовностью расставались с оружием. Сергей не знал, в какой момент произошло, но теперь он ощущал всеобщий перелом в настроении — война позади, окончена война. А то, что осталось, и войной нельзя назвать — так, зачистка.