Бог Ярости (ЛП)

Но, опять же, Брэн выбрал этот вид спорта, так что кто я такой, чтобы судить?

— Зачем мы здесь, Нико? — спрашивает Джереми, сидя рядом со мной и бросая взгляды на окружающих нас людей, которые не перестают пялиться.

Итак, очевидно, что два больших татуированных парня выделяются среди платьев в горошек, шляп с перьями и тюлевых зонтиков. Даже несмотря на то, что мне пришлось приложить все усилия, чтобы надеть чертову футболку. Дерзость этих ублюдков зашкаливает.

Конечно же, Брэн будет заниматься спортом, который посещают только чопорные люди.

Мой друг пинает меня по ноге, ерзая в кресле, которое определенно не предназначено для таких громоздких парней, как мы.

— Тише, Джер. Я пытаюсь сосредоточиться.

— Ты бы не стал этого делать, даже если бы тебе заплатили.

— Неправда, — говорю я, и он поднимает бровь. — Ладно, правда. Но это другое.

— Насколько «другое»? Потому что у меня руки чешутся кого-нибудь здесь избить.

— Настолько, что даже я не буду никого бить.

— Блять. Кто ты такой и что ты сделал с моим другом?

Я хмыкнул.

— Просто сиди на месте, как моя группа поддержки.

— Группа поддержки?

— Если кто-нибудь спросит, то это ты привел меня сюда, а не наоборот. Не могу выглядеть еще более отчаявшимся.

— А кто должен спросить? И почему ты в отчаянии? — он наклоняет голову набок, внимательно изучая меня. — Ты никогда не отчаиваешься. Ты трахаешься чаще, чем мы трое вместе взятые.

— Раньше, Джер. Раньше. Коля безупречно играет роль ворчливого мудака. Должно быть, он заразился от кое-чьего заносчивого присутствия.

Он морщится.

— Я до сих пор не могу поверить, что ты назвал свой член Колей. Серьезно, дядя Коля — папина правая рука. Это мерзко.

— Да плевать. Попроси его сменить имя.

— Уверен, что должно быть наоборот, раз ты младше, — он качает головой. — Ты собираешься сказать мне, почему мы пришли на этот гребаный лакросс? Это скучно.

— Я знаю, ладно? Как ты думаешь, по какой еще причине он им занимается?

Женщина с морщинистой верхней губой смотрит на нас тем покровительственным взглядом, который бывает у британцев, когда они не хотят высказывать свое недовольство. Я научился этому у цветка лотоса, так как он постоянно смотрит на меня так.

— Хотите фотографию, мэм? — спрашиваю я, и она ахает от возмущения, а потом снова поворачивается к своему ребенку, который улыбается мне. Я подмигиваю ему, и он хихикает.

Я нравлюсь детям и животным. Взрослым — нет. Предпочитаю, чтобы меня обожали невинные существа, а не злобные змеи. Мне нравятся простые вещи, а не запутанные и сложные.

И вот перед вами самый сложный человек на свете.

— Из-за кого ты сегодня пришел? — спрашивает Джереми, но я отмалчиваюсь, потому что все мое внимание украла эта гребаная сучка, которая проскользнула на несколько рядов ниже с двумя другими девушками.

Чертова Клара.

Именно ее-то мне и не хватало.

Она позирует для нескольких селфи и заставляет своих подруг сделать ей целый альбом фотографий. Я заставляю себя не обращать на нее внимания — или пытаюсь это сделать, — когда замечаю цветок лотоса, идущего со своими товарищами по команде к средней линии.

Черт возьми. Я всегда видел его в шортах и футболках, но форма для лакросса королевского синего цвета полностью выглядит иначе, возможно, более обтягивающая. Эти шорты определенно обтягивают его задницу лучше, чем шорты для бега.

Не то чтобы я пялился или что-то в этом роде.

Ладно, я, блять, пялился.

Его волосы уложены в его фирменную прическу прекрасного принца — по бокам короткие, а длинные пряди на макушке зачесаны назад, отчего лицо кажется острым.

Он выглядит серьезным, более серьезным, чем обычно, когда надевает шлем на голову и выходит на середину поля вместе с членом оранжевой команды. Судья бросает мяч вниз, и цветок лотоса борется за него своей длинной клюшкой.

Это какое-то странное дерьмо…

Если подумать, я не жалуюсь на то, как он нагнулся, выставив задницу на всеобщее обозрение. Может быть, лакросс не так уж плох, в конце концов.

Толпа ликует, когда он получает мяч для своей команды. Или так, как это делают люди в чопорном стиле.

Поскольку я раньше играл в футбол, да и сейчас иногда играю, этот вид спорта по сравнению с ним — как Мэри Сью⁷.

Хотя он и предполагает определенную физическую подготовку. Хм.

Значит, он любит грубость. Мой член подергивается при воспоминаниях о его стонах, когда я крепко сжимал его. Как он с бешеной скоростью дрочил мой член, пытаясь соответствовать моему темпу.

Мне нужно отогнать эти мысли, чтобы у меня не встал и меня не выгнала кучка ханжей.

Мое внимание возвращается к Брэну, у которого, похоже, все хорошо. Он часто перебегает из атаки в защиту и уводит мяч для своей команды. Толпа ликует, когда он забивает. Должен сказать, это не так уж и плохо. Очевидно, сказывается адреналин.

Десятый номер, единственный и неповторимый цветок лотоса, привлекает внимание защитников другой команды, которые пытаются блокировать его при каждом движении. Один из них толкает его, и он падает, когда судья объявляет фол.

Я вскакиваю на ноги.