Бог и человек

Созерцание духовной реальности связано для Григория Нисского с созерцанием будущего, т. е. конечной судьбы вселенной: «никто не может быть назван мудрым, если он не обнимает в своем созерцании будущего». Будущее важно не только потому, что оно ожидает нас. Христианство верит, что в конце истории совершится полная победа добра над злом, а Григорий Нисский не верил даже в вечность ада. Поэтому конечная судьба мира совпадает с идеальным его состоянием: в ней мы видим то, что должно быть, — норму и совершенство сущего… Св. Григорий причислял к небесным созерцаниям и духовную историю мира: изначальное блаженство духов с Богом, падение ангелов и людей, нисхождение Сына Божия на землю для спасения человечества и Его торжественное возвращение на небо со спасенным Им навсегда человечеством. Посколько вся история мира (его творение, спасение и вечное преображение) связано со Христом, ее можно понимать, как историю Христа.

Человеческий и ангельский мир должен составлять одно духовное целое, обращенное к Богу. Души людей должны быть совершенно подобны ангелам; такими они и были сотворены и ангельская жизнь есть наш удел. На земле небесный мир отображен в Церкви. «Основание Церкви есть творение нового мира. В ней, по слову прор. Исаии, сотворено новое небо и новая земля, которая собирает дождь, на нее падающий (т. е. благодать Божию); в ней образован новый человек по образу Творца; в ней находится новый род светил, о которых сказано: вы свет мира. И неудивительно, что есть такое множество светил в этом новом мире: они суть те, о ком Создатель сказал, что имена их написаны на небесах… И так же, как тот, кто созерцает видимый мир и постигает мудрость, проявляющуюся в красоте существ, восходит через видимое к невидимому, так и тот, кто смотрит на этот новый мир Церкви, видит в нем Того, Кто есть и становится всё во всем».

Первая ступень восхождения к Богу — освобождение от чувственного мира и достижение бесстрастия. Вторая — созерцание духовного мира и вхождение в него. Но высшая ступень — стремление возвыситься над всем тварным, частичным и ограниченным, — устремление в самую глубину Божественного бытия. Св. Григорий называет это, ссылаясь на восхождение Моисея на Синайскую гору, проникновением во «тьму Божества». «Что значит вхождение Моисея во тьму и видение Бога, которое он имел в ней? Этот рассказ кажется противоречащим богоявлению, которое было в начале: тогда Бог явился в свете, теперь — во тьме. Слово учит нас этим, что знание веры сперва, когда оно начинает появляться, — свет; в самом деле, оно противоположно нечестию, которое есть тьма… Но, чем больше дух в своем движении вперед достигает… знания реальности, и приближается к созерцанию, тем больше он видит, что природа Божия невидима. Оставляя всю видимость не только того, что воспринимают чувства, но и того, что думает видеть разум, он движется вглубь, пока не проникнет действием духа до невидимого и непознаваемого и там он видит Бога». Моисей «ясно видит в Божественной тьме и он созерцает в ней Невидимого». «Он знал Божественные тайны и руководил всем народом Божественным знанием»; горой для него была его жажда истин веры… И о своем брате, св. Василии Великом, Григорий Нисский пишет: «мы часто видели его во мраке, где находится Бог. Действительно, вдохновение Духа давало ему знать непознаваемое для других, так что казалось, что он был в облаке, где скрывается Слово Божие…» Св. Григорий говорит то о «познании Непознаваемого», то о том, что осознание непознаваемости Бога и есть познание Его. Обе мысли дополняют друг друга: последняя указывает на то, что Бог выше всех форм знания, но к этому убеждению мы тогда и приходим, когда приобретаем опыт всесовершенного и неизреченного бытия Божия. Опыт Богообщения — положителен, но, имея его, мы убеждаемся, что он превышает возможности нашего разума.

Если мы возвышаемся над всем тварным, Бог вселяется в наше сердце через веру. «Верой я нахожу Возлюбленного!» «Нет другого доступа к Богу, как только через веру, которая соединяет наш ищущий дух с необъятной природой Бога». В Божественном мраке к душе приближается ее Супруг, и душа, не видя, чувствует Его присутствие… Опыт богообщения не остается бесплодным и для нашего разума, хотя он усвояет и выражает лишь немногое из пережитого, потому что и это немногое переполняет его.