Боевой оркестр (CИ)

  Рославлев предвидел подобный вариант развития событий. Именно по этой причине пошли в дело и одежда яркой расцветки, и скрывание черт лица. Сыграл роль также тот металлический щит, что инженер заказал до перемещения и который скрыл собой возникшую дыру в стенке склада, куда с самого начала и предполагалось отступить. Тут же дыра в кирпичной стенке "заросла", а щит исчез. Дальше осталось лишь избавиться от красной куртки, шарфа и темных очков, пробежать по складу, проделать еще дырку в стене, выскочить наружу, восстановить стену и усесться за руль вездехода. Движок, разумеется, был теплым.

  Сотрудники органов могли бы добежать до места выхода, если бы немедленно рванули туда что есть силы. Но этого они не сделали, потеряв драгоценное время на простукивание стенки и рассматривание следов. Правда, звук движка они услыхали и даже побежали в его направлении, но свернувши за угол, не увидели никого и ничего: мощная (для того времени, разумеется) машина успела разогнаться и скрылась за поворотом дороги.

  До "своей" квартиры Рославлев добрался благополучно. Но, войдя внутрь, он плюхнулся на раздобытый походя диван и подумал: "Вот так и зарабатывают инфаркты". Подумав, матрикатор взял со "склада" пузырек со старой доброй валерианой, накапал должное количество в рюмку и выпил.

  Но через часа три отлеживания организм вроде как отпустило. Что ж, настало время для варианта "Б". Рославлев на этот раз предпочел использовать уже известный из художественной литературы подход.

  Второе письмо Лаврентию Павловичу было совсем коротким и уместилось в стандартный конверт, утянутый мимоходом в почтовом отделении. И способ отправления был принципиально другим. Утром следующего дня Рославлев вышел, дошел до почтамта и бросил письмо в огромный синий ящик. Адресовано письмо было, понятное дело, наркому НКВД. В качестве обратного адреса значилось: Москва, Странник.

  Но еще до этого Берия успел получить рапорт от незадачливого Кругликова, наорать на него, пообещать повышение до должности участкового в Кушке, приказать своему секретариату отсортировывать письма, отправленные от имени Странника, каковые (после стандартной проверки на вредоносность) немедленно направлять лично в руки адресату. Кроме того, Управление кадрами получило новые распоряжения относительно подыскиваемой кандидатуры. В первую очередь от такого человека требовалось аналитические умения и личное обаяние.

  Из представленного списка можно было выбрать хоть два десятка - все до единого хорошо проверенные, в том числе делом. Берия сам не знал, почему он ткнул пальцем на строку, где значился капитан Николай Федорович Полознев. Но его личное дело он приказал доставить.

  В нем значились как раз те качества, которые нарком хотел бы видеть от своего порученца для данного случая: прекрасные отношения с товарищами, умение входить в доверие, аналитические способности, позволившие выявить троих агентов германской разведки - не липовых, как при прежнем наркоме, а настоящих. Правда, один из них покончил с собой при аресте, но то уж была вина оперативников, которые его брали.

  Очередное послание от Странника было коротким. В нем значилось следующее:

  Уважаемый Лаврентий Павлович!

  Довожу до вашего сведения, что ваши сотрудники, высланные на встречу, попытались действовать силовыми методами, что я полагал и полагаю абсолютно неприемлемым для себя.

  Следующий ваш полномочный представитель должен быть один. Место встречи: ул. Буженинова, 15, середина строения. Ваш представитель должен прибыть на место в точно назначенное время, которое будет указано отдельным письмом после появления в "Красной Звезде" заметки за подписью "старший лейтенант Я. Гремлин". Она будет означать, что вы согласны с условиями встречи. Неисполнение какого-либо из этих условий будет означать срыв переговоров.

  Странник

  Прочитав послание, Берия задумался. Как и всякий руководитель, он до последней степени не любил ситуации, когда ему ставили условия. Но по зрелом размышлении он вынужден был признать правоту Странника. Пусть по глупости сотрудника, но ведь попытка силового захвата была. И Странник не мог знать, кто именно ее инициировал. После этого вызванный порученец получил приказ организовать соответствующую заметку в газете. Тот исполнил все в точности. Номер уже находился в верстке, но дежурный редактор и метранпаж не осмелились проявить недовольство вслух.

  Через день пришло очередное послание от Странника. Оно было совсем уж коротким:

  Второго ноября, девять утра.

  Странник

  Разумеется, кандидат во встречающие был вызван на ковер. Первое впечатление (а Берия знал, насколько важным оно может быть) оказалось благоприятным. Капитан не суетился, не пытался подладиться под настроение начальства, а терпеливо ждал приказа. И таковой последовал.