Боевой эксперимент

Эти трое суток, что остались до высадки, Кострома и его люди будут до рези в глазах изучать полученные командиром группы фото и видео, схему объекта, тщательнейшим образом планируя каждый свой шаг, каждое движение во время штурма. Война – это не героический порыв, не бросок в атаку очертя голову, по принципу: «Или грудь в крестах, или голова в кустах». Война профессионалов – тяжелый и нудный труд. Никакого тебе героизма – сплошная канцелярщина, и никуда от нее не денешься… Если, конечно, хочешь и сам вернуться, и людей сохранить. А разведка… На то она и разведка, чтобы возвращаться.

– Хорошо, – согласился капитан.

После того как спецназовец ушел к себе, капитан опять разделся и направился в маленькую тесную душевую. Ему нужно было на мостик, отдать необходимые распоряжения. Но только сначала – побриться, умыться, вообще, привести себя в порядок. Он – капитан. На него смотрит весь экипаж. И появляться перед личным составом небритым, немытым и, упаси боже, неглаженым он просто не имеет права. И никакие чрезвычайные обстоятельства не могут служить оправданием.

2

Шурик, несостоявшийся строитель, а ныне внештатный старшина команды Монка, ввалился в административный модуль. Пробежал по коридору к офису начальника базы. Вид у аборигена был озабоченный и деловитый, в руках – пластиковый планшет, на котором развевались несколько листов бумаги. Ворвался в небольшую приемную, где сидел один из клерков, выступавший в роли помощника начальника базы.

– Где Том? – с ходу, на плохом английском спросил Шурик.

Клерк пренебрежительно оглядел негра с головы до ног, потом процедил сквозь зубы:

– Для тебя, макака, не Том, а мистер Грисуолд. Тебя, как я посмотрю, совсем уже твои русские друзья разбаловали. Завели себе ручную мартышку – и веселятся.

– Ты тут еще хрюкать будешь, свинья! – оскалив в дебильно-радостной улыбке белоснежные зубы, сказал по-русски Шурик. – Почаще на себя в зеркало смотри, страшилище лесное!

– Что ты там лопочешь, обезьяна? – Клерк не понял из сказанного ни единого слова, что, впрочем, было неудивительно. – Говори по-английски!

– И где же мистер Грисуолд? – не без труда выговорил негр.

– Он отошел, – сообщил клерк. Подумав, добавил: – По делам. Приходи позже, если тебе что-то надо. А еще лучше, вообще не приходи сюда. От тебя воняет.

– Спасибо! – поблагодарил Шурик по-английски. И, уже по-русски, добавил: – Сам ты козлина вонючий, урод затраханный, чмо!

После чего покинул приемную. Громко шаркая тапочками, отошел от приемной на несколько шагов. И вдруг остановился, прислушался… Потом двинулся дальше. И походка его теперь была легкой, грациозной. Движения не сопровождались ни стуком, ни шорохом. Вроде по коридору движется не человек, под центнер весом, а бестелесный дух.

У двери в кабинет Монка остановился, оглянулся по сторонам и, достав из кармана джинсов ключ, быстро вставил его в замочную скважину. Замок чуть слышно щелкнул, и абориген тенью скользнул в кабинет. Аккуратно прикрыл за собой дверь, прислушался к происходящему в коридоре. Тишина… Судя по всему, его маневра никто не заметил.

Шурик торопливо подскочил к застекленному шкафчику, открыл его и начал копаться в стопке топографических карт. Сейфы имелись на базе разве что в бухгалтерии. Да и большого секрета карты наемников не представляли. Разве что на них были нанесены маршруты гуманитарной миссии, буквально накануне согласованные Монком с мисс Миллер…

Именно эта карта, как оказалось, и интересовала Шурика. Что-то мурлыкая себе под нос, он разложил карту на столе. Несколько секунд всматривался в значки, потом извлек из кармана свой сотовый телефон, включил камеру и несколько раз сфотографировал. Проверил, как получилось. Пара снимков вышла не ахти, но на трех четко можно было разглядеть и названия населенных пунктов, и разноцветные стрелки маршрутов… Вполне довольный собой, негр отложил мобильник, аккуратно свернул карту и поместил ее на место, все в тот же шкафчик. Не закрывая, отступил на пару шагов, присмотрелся, прищурившись. Так художник присматривается к почти законченной им картине, перед тем как сделать последний мазок.

Углядев какую-то «неправильность», вернулся к шкафчику, поправил угол одной из карт. После этого прикрыл дверцу.

– И ты думаешь, что он ничего не заметит? – Негромкий голос за спиной прозвучал подобно громовому раскату. Негр даже присел от неожиданности. Потом медленно-медленно, очень осторожно, развернулся. В дверях стоял Хохол.

– Ты недооцениваешь Монка, мой маленький черный брат, – продолжал говорить взводный так, как будто и не случилось ничего. Будто не поймал он Максимку на месте преступления.

– А мы тут плюшками балуемся! – широко и дружелюбно улыбнулся Шурик и не спеша направился к двери. Хохол оставался на месте, спокойно наблюдая за перемещениями приятеля.

Шурик на ходу подхватил сотовый телефон, сделал еще шаг… И неожиданно черной торпедой рванул вперед, одновременно нанося удар рукой в лицо Хохла.