Боевое задание

Моряк пристально посмотрел в сторону Пинска и увидел черную точку на сверкающей розовой глади реки. Тотчас он поднял на палке свою бескозырку и помахал ею в сторону плота. На плоту ответили таким же троекратным взмахом.

Но скорости плот не прибавлял, хотя видно было, что четверо партизан изо всех сил работают огромными шестами. Моряк знал, что шестами там служили целые жерди, недавно бывшие стропилами на сарае. Но вот на илоту произошла смена двух гребцов, и дело пошло быстрее.

А черная точка на розовом зеркале между тем превратилась в бронекатер, сопровождаемый двумя полицейскими моторными лодками. Моряк прикинул расстояние и сделал вывод, что плот едва ли успеет причалить к тому берегу, когда фашисты будут здесь. Значит, стрелять придется с этого берега. А вся затея с илотом была лишь для того, чтобы обстреливать немцев с противоположного берега, отводить удар от места фактического расположения отряда. Днем партизаны будут на том, более высоком и лесистом берегу, а на ночь будут возвращаться на свой, болотистый берег. Но теперь все это может перепутаться.

Уже виден черный паук свастики на боку бронекатера и немец-офицер, стоящий на борту со скрещенными руками на груди.

— Совсем как Наполеон! — сквозь зубы процедил Моряк.

— А что, если я этого Наполеона отправлю на дно, пока он не заметил нашего плота, — просит стрелок, лежащий слева.

— Без сигнала с плота мы стрелять не можем, — ответил Моряк, обеими руками сжимая автомат.

Он и сам с удовольствием дал бы очередь по приближающемуся полицаю, с винтовкой сидящему на носу моторки.

Но полицай ждать не стал. Моторка, шедшая слева от катера, вдруг резко прибавила скорость, вырвалась вперед по направлению к плоту, и на борту ее появился ручной пулемет. Очередь вспенила воду.

На плоту произошло замешательство. Кто-то выронил шест и бросился за ним в воду. Другие разделись, чтобы в любой момент пуститься вплавь.

— Костя, сними пулеметчика! — потребовал Моряк. — Не горячись, бей наверняка, одним выстрелом. Ахмет, а ты — моториста. Только спокойно, ребятки. Без промаха! И если можно, одновременно, чтоб не засекли, где мы находимся.

Два винтовочных выстрела грянули разом. Лодка сразу же пошла в крутой разворот и чуть не перевернулась. Пулеметчик на этом повороте медленно сполз за борт. А моторист в белом кителе с черепом на рукаве откинулся на спину и застыл.

Бронекатер, на котором не было больше видно того Наполеончика, тут же развернулся и ударил из пушки по берегу, с которого так метко стреляли.

— Весь план разрушили, гады! — процедил сквозь зубы Моряк, уползая с товарищами в овраг, по которому в Припять впадал ручей.

— Зато отвлекли от наших, — тешился Костя.

— Товарищ командир, смотри! — воскликнул Ахмет. — Наши совсем причалился! Псе на берег пошел! Псе шесть!

Плот действительно прибился к берегу, и вся группа ушла в лес.

— Хорошо вы стреляли, ребята! Очень хорошо! — отозвался Моряк. — Теперь бы из кривого ружья из-за кручи со второй моторкой так же разделаться.

— Зачем такой кривой ружье! — горячо возразил Ахмет. — Смотри, какой щель на круча. Патальон может засада делать. Разреши, стреляю. Один раз, пторой раз!

— Давай ползи, Ахмет! — махнул рукой Моряк.

Но Ахмету не повезло. Пока он добрался до намеченного места, уцелевшая моторка взяла на буксир подбитую лодку, а сама зашла за бронекатер.

Ахмет перечислил всех казахских шайтанов и русских чертей, но полицейская лодка больше не попадалась на мушку.

А катер между тем развернулся и стал удаляться в обратную сторону, не прекращая стрельбы из пушки. Снаряды рвались на том месте, откуда партизаны уже ушли. Только скрывшись за поворотом реки, фашисты перестали стрелять.

Коля вскочил, когда на реке раздалась пулеметная стрельба. Испуганно глянул на сидевшего рядом радиста, спросил:

— А где все? Почему стреляют?

В это время совсем близко прогремели два винтовочных выстрела. А потом начали рваться снаряды.

— Весь отряд ушел в засаду к реке. Наверное, дождались гостей и устроили им веселую жизнь.

— А мы чего же тут? — огорченно спросил Коля.

— Нас оставили сны досматривать. Меня с этой штукой, — он кивнул на «шарманку», — в бой берут только в крайнем случае…

— А меня пожалели, считают маленьким, — по-своему истолковал Коля.

— Ты ведь за ночь устал. Мы-то как лошади за хозяином шли, а ты дорогу искал, — оправдывал товарищей радист.

— Ну идемте хоть сейчас, я ведь еще не видел боя.

— Давай мы с тобой лучше завтрак приготовим бойцам. Они там знаешь как намотаются, придут голодные.

— А из чего завтрак-то? — неохотно спросил Коля. — Рыбы нету.

— Научи меня ловить своим способом.

— Долгое дело, — почесывая в затылке, Коля даже отвернулся.

Ночью, когда вел отряд, Коля был уверен, что и сам теперь станет партизаном. А они вот — провел, и ладно. Обидно было до слез. И он сказал, что поможет сплести заставку или вершу, а потом уйдет.

— Ну не расстраивайся, придет командир — все уладится. А пока нет рыбы, сварим пшенную кашу. Крупа у нас есть, и сала кусочек остался. А уж завтра перейдем на рыбу.

Только собрали хворост и развели небольшой костер, пришел Моряк.