Боец 4: лихие 90-е

Он хмыкнул, и здесь я, кажется угадал то, что он хотел бы, но не решается сказать ввиду своего служебного положения…

— А вы хотели бы взглянуть на такие бои?

Он помрачнел, как будто я перешагнул какую-то грань, которую в этом служебном мире надо четко видеть и ни в коем случае за нее не заступать. Я вмиг исправился:

— Нет, извините, вы меня, похоже, неверно поняли! У меня есть кассета с записью таких схваток в Бразилии. Хотите посмотреть?

Что-то мелькнуло в его глазах — видно, сопоставил мои слова с известным ему бизнесом Вадима Антоновича, сообразив, что я не пустозвоню.

А я внезапно понял про себя, что Антоныч — даже базаров нет! — подгонял своему сановному дружку такие видосы, о которых обычный человек даже понятия не имеет. И порнуху с извращениями, и, возможно, нечто жуткое, вроде ритуалов, снятых в закрытых клубах типа «Богемской рощи»… это уже во мне сработали знания человека двадцать первого века. Но естественно, смотрел я на чиновника со всем возможным простодушием.

— В смысле — есть? — осторожно спросил Евгений Николаевич. — С собой?

— Нет, вообще есть.

— Ладно, — неожиданно сухо сказал он. — Посмотреть можно. Эдуарду передашь. Телефон у него возьмешь для связи…

И он выразительно взглянул на «Тиссо» на левом запястье.

Глава 15

Мы с Эдиком поспешили распрощаться и выйти. Высокий чин бросил вслед:

— Эдуард, через двадцать минут зайди ко мне.

— Хорошо, Евгений Николаевич.

Когда вышли, Эдик слегка подтолкнул меня локтем:

— Ну что, Серега, теперь дело в шляпе!

— Ты так думаешь? — покосился я на своего спасителя.

— Уверен. Я ж его повадки знаю, как свои пять пальцев! Надо смотреть и слушать не то, что он говорит, а что между слов… между строк в смысле…

Я усмехнулся:

— Так какие здесь строки? Занимательная у тебя философия, братец.

Эдик вдохновился. Он, похоже, считал себя умным парнем, а главное — психологом. И прочел мне кратенькую лекцию, как по словечкам, ужимкам, обмолвкам шефа научился читать его мысли, желания, мотивы. Почти не ошибаюсь! — гордился он.

Тут Эдуард чуть не пустился было в затяжной рассказ о себе и своих дедуктивных талантах, но я вежливо его остановил, попросив сказать, что именно сейчас он вычислил в начальнике.

— Что именно?.. — и Эдуард охотно рассказал, по каким тонким признакам он угадал, что идея начальнику понравилась: прищуру глаз, повороту головы, каким-то жестам, интонациям речи, которые мне незнакомы, а он, Эдуард, выучил едва ли не наизусть…

В общем, эта прикладная психология была интересной и даже полезной штукой, но меня уже время поджимало, рабочий день близился к концу, и надо было мне мчаться к шефу докладывать, поэтому я постарался поток Эдикова красноречия ввести в запруду:

— Слушай, ты извини, мне мчаться надо… Как тебе кассету передать?

— Да очень просто. Завтра подъезжай сюда…

Мы договорились, обменялись рукопожатием, и я побежал.

— К шефу! — скомандовал Ильдару, плюхаясь в «семерку».

— Хорошие новости?

— Ну так, ничего…

Лучше не говорить, чтобы не сглазить! Водитель, наверное, это понял, умолк, так молча и докатили до профсоюзного здания.

— Пока побудь здесь до дальнейших распоряжений… — начал было я и осекся.

Чуть поодаль на стоянке я заметил знакомый серебристый «Мерседес». Всмотрелся — номера московские. Та-ак…

— Чего? — Ильдар уловил заминку.

— Нет, ничего. Будь здесь.

И я заспешил в здание. На входе все было спокойно, пожилой вахтер хоть и присутствовал, но дремал — ходи любой, кому не лень… Эхо советской безмятежной жизни!

Я заспешил в офис.

Уже на подходе стало ясно, что как-то все не слава Богу. Дверь приоткрыта и оттуда доносятся голоса-не голоса… но какая-то неровная возня. Все вместе, сумма впечатлений так и складывалась в негативную линию, я прибавил шагу, почти побежал, и уже в двери нос к носу столкнулся с Алиной.

На ней лица не было.

— Ой, Сережа! — задыхающимся шепотом выдохнула она. — Здесь ужас что!..

Я и сам смекнул, что где-то недалеко от ужаса, болтать попусту времени не было, я бросил тоже шепотом:

— Сколько их?

— Двое, — совсем чуть слышно обронила она.

Я ощутил облегчение.

— Так. Выйди в коридор, тут побудь. Не входи! А лучше беги в вестибюль. Но пока не зови никого, сами сладим.

Все это я произнес стремительной скороговоркой.

— Сережа! — она вдруг вцепилась мне в рукав. — Не ходи туда!

— С ума сошла?! — я грубо стряхнул ее руку. — Иди, говорю!

И скользнул в приемную.

Дверь в кабинет была приоткрыта, и теперь голоса я слышал разборчиво:

— …че, из тебя барбекю сделать? А чо, Жора, как думаешь, нормально же! Возьмем его на пикник в виде обеда? Фуршет, блин!

Жора грубо заржал:

— Да тут роту можно будет накормить!..

Ну, ясно. Дешевые бандитские пугалки. Такого тертого типа как босс этими волчьими понтами не проведешь, но помочь не помешает.

Я решительно шагнул в кабинет:

— Здорово, пацаны! Дверью ошиблись?

Мощные парни в недешевом качественном прикиде. У ближнего ко мне — в руках пистолет. ТТ. Держит непрочно, мудак. Не нюхал пороха.