Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке "нет"!)

Не понимая, что происходит, Бастурхан несколько секунд оторопело смотрел, как избивает его бойцов этот неожиданно появившийся сброд. Но ему тут же стало не до размышлений. Умагул и его помощники охватили своего Повелителя плотным кольцом, но не прошло и минуты, как несколько защищавших его телохранителей уже пали под натиском яростно налетевшей массы бритоголовых мужиков с хриплыми голосами и красными обветренными лицами. А еще через секунду Бастурхан уже сам был вынужден принять участие в схватке. Увернувшись от сверкнувшей перед самым его лицом заточки – огромного острого гвоздя, вбитого в деревянную, обмотанную синей изолентой рукоятку, – он ловко схватил нападавшего за руку, с хрустом вывернул кисть, и, с удовлетворением услышав звякнувший о паркет металл, успел прочитать на бирке падающего со стоном мордастого мужика: «ИТК № 24-859. Кутепов В.И.»

– Веселей, братцы, веселей! – раздался откуда-то сверху сиплый голос явно выпивающего человека, и задравший голову Бастурхан с удивлением увидел болтающуюся под потолком зала деревянную решетчатую люльку. В люльке стоял кряжистый мужик с мегафоном в руке, одетый в форму майора российских внутренних войск. – Все, кто завалит по паре узкопленочных гавриков, пойдут на условно-досрочное освобождение!

В следующий момент Бастурхану чувствительно досталось чем-то твердым в плечо, он резко развернулся и опять только чудом успел перехватить чью-то занесенную над его головой руку с куском ржавой арматуры. Рядом как лев бился Борис-Батыр, раздававший зэкам такие мощные оплеухи, что те разлетались подобно легким картонным куклам; громко кричал, отдавая команды телохранителям, верный Умагул, которому, кажется, сломали руку, а олигарха нигде не было вино, его уже и след простыл…

Монголы уже едва держались на ногах и Повелитель разрешил остаткам своего войска присесть. Так, сидя, и устроили перекличку. Когда выяснилось, что дееспособных бойцов осталось чуть более ста человек, Бастурхан побледнел. Да, так и есть. Все шло к тому, что из заколдованного зала им не выбраться. Аккуратно разложенные трупы занимали уже добрую четверть зала, еще четверть занимали не способные самостоятельно передвигаться раненые.

– Эй, – как бы ни к кому конкретно не обращаясь, сказал он в полной тишине. – Дай вынести павших, окажи помощь раненым.

– Нет проблем, – тут же отозвался знакомый бодрый голос.

Уже без малейшего удивления монголы проводили взглядами медленно опустившиеся участки пола с ранеными и убитыми, на место которых тут же поднялись другие, точно такие же, только без людских тел и пятен крови.

– Дай моим воинам пить...

Из пола тут же выплыл длинный стол с графинами воды и пиалами, наполненными кумысом. Утолившие жажду монголы смотрели на своего Повелителя, а тот впервые не знал, что делать дальше. Он не знал даже, что им сказать для укрепления боевого духа.

– Ох, хорошо, – сказал Подберезовский, осушив третью пиалу подряд. – Ох и люблю же я кумыс… – Он вытер пот с лица прямо рукавом дорогого пиджака и поискал глаза мрачно молчавшего Повелителя. – А здорово мы бились, правда, Бастурхан Бастурханович? – Тот не ответил и олигарх сказал громче, в расчете на совсем другого повелителя: – Но я бы все-таки предложил вам сдаться, конечно. Нет, правда-правда, в этом нет ничего зазорного! Все-таки следует соблюдать законность и… Ну, и вообще не мешало бы нам честно признать свое поражение, потому что… – В следующий момент он был вынужден отбежать от замахнувшегося на него Умагула. – Ишь, размахался. Смотри, вот сломаю тебе вторую клешню…

– Пора прекращать, – так же тихо и так же вроде никому сказал Бастурхан. – Я готов к последней схватке.

– Нет проблем, – опять моментально отозвался голос. – Я ждал твоего предложения.

Опять распахнулись потайные ворота и в зал бодро, цепочкой вбежали шесть человек в спортивных костюмах. Вскочившие монголы ахнули – все шестеро, уже умело развернувшиеся на ходу в шеренгу, оказались президентами Подпутиными, крайний слева из которых держал в руке увесистый с виду «дипломат».

– Не стрелять! – страшно прокричал Бастурхан, почувствовав небывалый прилив сил – казалось, его сейчас просто разорвет от напора адреналина. – Не стрелять!

Но было поздно. С десяток примерно воинов не успели среагировать на команду – они уже нажали на спусковые крючки. Российские президенты ничуть не растерялись. Ловко качая «маятники», увертываясь от пуль, они уверенно устремились к Повелителю вселенной.

– Отбирай бойцов! – на ходу прокричал один из президентов. – Будем махаться шестеро на шестеро! Остальные пусть покинут зал, ворота открыты!

– Пусть он выставит десять человек, – возразил ему другой президент. – Монголы устали, надо дать им фору.