Блондинка-рабыня

— Это Эдди… — начал тот дружеским тоном. — Мамаша у себя?

Док протянул ей трубку.

— Что произошло?.

— Плохи дела, Мамаша. Вы помните Феннера из «Трибуны»? Он пришел к нам в дом, пока меня не было, и разговаривал с Анной. Обещал ей, что она будет петь на Бродвее, если поможет в розыске Блэндиш. Анна рассказала ему, что в последний раз разговаривала с Рили, когда тот был у Джонни, и Феннер быстро смылся.

— Что?! — Лицо Мамаши побагровело. — Знаю я этого прохвоста. Он так прижмет Джонни, что старик расколется. Я всегда говорила, что его надо было спустить.

— Вот потому-то я и звоню вам, Мамаша… Ведь Анна не виновата. Она не знала того, что знаем мы.

— Приходи немедленно!

— Он наполовину разбил мне челюсть, этот… Я чувствую себя чертовски плохо. Будет лучше, если вы пошлете Флина.

— Не учи меня, что я должна делать! — рявкнула Мамаша и резко бросила трубку.

Док позеленел. С ужасом смотрел он на Мамашу.

— Не стойте как столб! — крикнула она ему. — Пойдите за Флином, Уоппи и Слимом. Быстрей!

Док выскочил из комнаты.

Несколько минут спустя все собрались.

— Слушайте меня внимательно, — сказала Мамаша. — Вода забурлила. Девка Эдди сказала журналисту о Джонни. Тот, по-видимому, сразу же отправился к нему. Если он немного потрясет старика, Джонни продаст всех. Вы трое должны немедленно убрать его. Если там окажется этот журналист, спустите и его, а тела заройте. Итак, действуйте!

— Туда четыре часа езды, — проворчал Флин. — Вы уверены…

— Вы слышали, что я вам сказала, или нет?! — Мамаша встала. — И жмите вовсю! Нужно, чтобы вы оказались там раньше Феннера.

— Лично я не поеду, — заявил Слим. — Это меня не касается. Я занят другими делами.

Мамаша прошлась по кабинету. Она была в такой ярости, что даже Слим забил отбой.

— Нет поедешь! И если ты не закроешь пасть этому старому ослу, то навсегда распрощаешься со своей игрушкой. Понял? А теперь убирайтесь все!

Слим, ворча, вышел вместе с Флином и Уоппи.

— Это действительно так опасно, Мамаша? — спросил Док.

— Все эти женщины! Женщины! — Мамаша стучала кулаком по столу. — Всегда одна и та же история! Баркер!.. Карпис… Дилинжер… Они все кончили одинаково из-за женщин! Все мои планы могут разлететься в прах из-за того, что какой-то девке вздумалось открыть спою пасть.

В то время как Уоппи и Слим направились к выходу, Флин, который собирался этим вечером встретиться с Мези, задержался в вестибюле.

— У нас есть дело, кукла. Хорошо, если я сумею вернуться к девяти часам. — И он побежал догонять остальных. Они уже садились в «додж».

Мези пожала плечами. Она не жалела, что их свидание не состоится. Развлечения с Флином были не слишком-то приятными.

Она надела пальто. Был час завтрака, и она была голодна. Стоя на пороге, она кивнула Маку.

— До вечера! Я буду здесь к девяти. Пойду съем чего-нибудь.

Мак с улыбкой смотрел, как она спускалась по ступенькам во двор.

Мези всегда завтракала в одном и том же месте. Там хорошо кормили, и это было недалеко от клуба.

Роко, который уже знал эту ее привычку, решил тоже там позавтракать. Если хорошо взяться, то, может быть, удастся завоевать доверие девушки. А от нее можно получить какие-нибудь полезные сведения, которые он сможет использовать против Мамаши.

Мези устроилась в углу зала и изучала меню.

— Добрый день, красавица! — Роко был сама любезность. — Вы позволите мне предложить вам позавтракать со мной?

Мези подняла глаза и улыбнулась. Она знала, что Роко был прежним владельцем клуба, и ей льстило его внимание.

— В этом нельзя отказывать. Всегда приятней завтракать в компании.

Роко взял стул и сел. У него болели ноги, и он очень устал. Он заказал завтрак, а для Мези — еще и особый салат из крабов.

— Ну как идут дела в клубе, малютка? Хорошо?

— Еще как! Сколько же они, должно быть, загребают денег! — Она вздохнула. — Я бы очень хотела иметь их хоть немного. Работаю за несчастные тридцать долларов, да немного чаевых. Но ведь мне нужно еще заботиться о свой униформе.

— Я был уверен, что вы зарабатываете больше. С такой фигурой, как у вас, вам нужно было бы работать в варьете.

Мези приняла вид оскорбленной невинности.

— Я предпочту умереть, чем ступлю хоть одной ногой в подобную коробку.

— Простите меня, — поспешил извиниться Роко, — ведь так легко ошибиться!

Принесли завтрак, и несколько минут они ели молча. Роко смотрел на девушку, соображая, с какой стороны лучше повести на нее атаку. И пришел к выводу, что самый верный способ — это деньги.

Мези покончила с завтраком и откинулась на спинку стула.

— Все было очень вкусно. Спасибо, вы очень любезны.

— Должен признаться, что я не очень-то могу теперь роскошничать. Скажите мне, дорогая, вам не помешали бы тридцать монет в неделю?

Мези с подозрением посмотрела на него.

— А что надо делать?

Он похлопал ее по руке.

— Не то, что вы подумали. Речь идет только о деле. Не хотите ли ненадолго зайти ко мне? Я вам все объясню.

— Нет, спасибо, — твердо ответила Мези. — Мне уже делали такие предложения.

Роко прикинулся обиженным: