Блондинка-рабыня

— Я подумал, что, пожалуй, есть смысл принять ваше предложение, чтобы окончательно скрепить наш уговор. Сегодня ведь пятница, и, насколько я понимаю, вы свободны весь уик-энд. Так почему бы вам не упаковать свой чемоданчик и не приехать ко мне домой часиков в пять вечера?

— Я была бы просто в восторге, — ответила она без малейшего колебания. — Но, если позволите, мне хотелось бы все-таки знать, почему вы решили изменить свое мнение по этому поводу?

— Просто я представил себе, как вы расхаживаете по моей квартире в этом вашем прозрачном нейлоновом белье…

— Если только вы не поставите свой кондиционер на точку замерзания, так оно и будет, — промурлыкала Айрис Демпси. — Где вы живете?

Я дал ей адрес и повесил трубку.

Мысль о том, как эта рыжеволосая красотка будет расхаживать по моей гостиной в своем прозрачном нейлоне — и это после ночи, посвященной неоднократным демонстрациям патентованного средства Холмана против икоты! — подействовала на меня не более, чем перспектива освежиться стаканом теплого лимонада. Я решил, что как раз самое время навестить психоаналитика, и нашел номер его телефона в списке, который вручил мне Пакстон. Доктор Шумейкер не выказал ни малейшего удивления, когда я назвал ему свое имя и сказал, что хочу побеседовать с ним о Кармен Коленсо. Он спросил только, будет ли мне удобно встретиться у него в конторе в одиннадцать часов, и я ответил согласием. Повесив трубку, я несколько минут размышлял на тему о том, что, возможно, с сегодняшнего утра мир изменился и впредь все, с кем мне придется иметь дело, будут беспрекословно выполнять любые мои желания.

Бюро Шумейкера располагалось на десятом этаже высотного здания на Уилшир-бульваре. Элегантная блондинка в приемной одарила меня теплой улыбкой, словно я был любимым психом доктора, и плавным движением руки указала мне на дверь личного кабинета Шумейкера.

Психоаналитик оказался высоким парнем лет тридцати пяти, почти лысым и каким-то расхлябанным на вид. Его голубые глаза с тяжёлыми веками хранили пронизывающее и в то же время непроницаемое выражение, как нельзя более сочетавшееся с синим орлоновым свитером и белым пиджаком в рубчик, в которые он был облачен.

Наверняка любой пациент, страдающий тяжелым неврозом, при одном взгляде на Шумейкера чувствовал себя наполовину излеченным — настолько уверенным в себе выглядел этот психоаналитик. Сразу чувствовалось, что самые тяжелые случаи не вызывают у него ни малейшего затруднения.

— Садитесь, мистер Холман, — сказал Шумейкер, выпустив мою руку из своих железных тисков. — Рэй Пакстон звонил мне насчет вас вчера вечером. — Доктор вяло улыбнулся. — Он беспокоился, что вы ему не позвонили. Но я убедил его, что даже гению понадобилось бы больше двенадцати часов, чтобы найти пропавшую девушку. Особенно, если эта девушка носит имя Кармен Коленсо.

— Джеки Эриксон рассказала мне кое-что о ваших отношениях с Пакстоном и о том, что Кармен переменила свое мнение о брате за время своего пребывания в санатории, — начал я.

Он улегся на кушетку, стоявшую в нескольких футах от кресла, в котором я сидел, сложил руки над головой и чуть слышно вздохнул.

— Это интересный факт, — продолжал я, — и мне хотелось бы узнать об этом подробнее. Насколько я понял, Кармен через несколько недель пребывания в санатории не только перестала ненавидеть своего брата, но и пришла к выводу, что он всегда был прав по отношению к ней. Маятник стал раскачиваться в обратном направлении, и теперь братец превратился в самую большую привязанность в ее жизни и, по ее мнению, не способен ни на что дурное.

— У Джеки очень хорошая память, — заметил Шумейкер.

— Вам известно, почему она сбежала из санатория?

— Нет. — Он поспешно отрицательно покачал головой. — Я все время сам себе твержу, что это был с ее стороны совершенно нелогичный поступок, но ведь мне-то не следовало бы удивляться этому, не так ли? Всякий психопат может совершить неразумный поступок. И все-таки я очень удивлен.

— Кто-то передал ей сообщение, что Митфорд охотится за ее братом и что Пакстону ничего не известно об этом.

— Ах так! — В голосе Шумейкера послышалось нечто похожее на удовлетворение. — Ну, это все проясняет. — Он опустил ноги на пол и снова принял сидячее положение. — Что еще вам известно, мистер Холман?

— Немногое, — проворчал я. — И при этом только сведения с частицей «не». Она не поехала к своему брату, потому что не сомневалась — он снова упрячет ее в санаторий, так же как это сделали бы и вы сами. И к своей подружке Джеки Эриксон — тоже. Так куда все-таки она направилась, как вы считаете?

— Искать Митфорда, — быстро ответил он.

— А как насчет ее бывшего мужа, Тайлера Уоррена?