Блондинка и брюнетка в поисках приключений

— Ну, Насть! — Нащупав ее плеер, я надавил на кнопку «пауза». — Я должна была сразу тебе сказать… я не могла отпустить его, честное слово. Это было сильнее меня самой.

Она резко повернулась ко мне. Ее лицо побледнело и больше не выглядело таким раздражающе привлекательным. Зависть ее отнюдь не украшала.

— Но ты поступила нечестно! — воскликнула она.

— Настасья… Послушай меня и постарайся понять. Я была готова заколоть тебя ножом для льда, как Шарон Стоун. Я не знаю, что он сделал со мной. Правда! Я бы никогда не стала бы заигрывать с ним из вредности! Ведь сначала ему понравилась ты, и это было видно!

Ее голос смягчился:

— Ты считаешь?… Но я только не могу понять, чем же это тебе удалось его взять? Ведь я тоже не опускала рук… Роскошный мужик, ничего не скажешь.

— Сама не знаю. Может быть, дело в биохимии. От меня, наверное, шли такие мощные импульсы, что даже его психика пошатнулась… Настька, я, кажется, влюбилась!

Ее глаза округлились, раздражение уступило место изумлению. Мне даже как-то неловко стало — неужели из-за простого признания в любви надо таращиться на меня, как на гуманоида? Какую же репутацию я сама себе невольно создала?

— Не смеши меня, — неуверенно сказала она, — ты его совсем не знаешь. Как ты можешь говорить, что влюбилась?

— Какой ужас, сейчас я рассуждаю, как ты, а ты — как я, — расхохоталась я, — мы будто бы местами поменялись. Тебе не кажется это странным?

— Хорошо, что при этой рокировке я осталась при своих стройных ногах, — буркнула Настасья, но по ее расслабившемуся лицу было ясно, что хотя бы дуться она перестала, — влюбилась… И что же ты планируешь делать?

— Сама не знаю, — протянула я, — если честно, я в ужасе. То, что я пересплю с ним, уже не обсуждается. Но дальше… Первый секс — это не победа, а просто само собой разумеющийся этап.

— Рано или поздно он вернется в Россию, — сказала Настасья со скучающим лицом, — вы воссоединитесь, нарожаете малышей, и ты будешь спать в бигудях.

— Да ну тебя. Рано или поздно — это мне не подходит. Мне он нужен сейчас, немедленно.

— Боишься перегореть? — уголком губы усмехнулась она.

— Нет, не хочу терять времени… Да что там, не слушай ты меня. Несу какую-то чушь.

— Ну почему, звучит романтично… Хочешь, выйдем на следующей остановке и вернемся обратно в Эдинбург?

— Ну уж нет. Мне необходимо подумать. К тому же, я совсем не эгоистка, — подмигнула я, — без мужика я тебя уже оставила. Не могу же я допустить, чтобы ты ко всему прочему осталась без своего призрака?

* * *

Валерий так живописно доложил нам обо всех неприятных болячках, которыми был мучим таинственный мистер МакДоннел, что мы поневоле представляли его себе дряхлым стариком. Каково же было наше удивление, когда на автобусной остановке нас встретил мужчина в самом расцвете сил. Ему было от силы лет сорок пять. Его темные волосы симпатично курчавились вокруг смуглого неулыбчивого лица. Не могу назвать его привлекательным У него была неровная кожа и крупноватые черты лица, к тому же МакДоннел был склонен к полноте и весьма неуспешно пытался скрыть это с помощью рубашки на три размера большей, чем ему требовалось. Под развевающейся на ветру хламидой отчетливо прорисовывался тугой животик («Седьмой месяц беременности», — прикинув, решила я).

Он не помог нам спустить чемоданы с автобусных ступеней. Стоял, засунув большие пальцы в карманы джинсов, и наблюдал, как мы пыхтим и корячимся.

— Значит, это вы русские? — без улыбки спросил он. — Предупреждаю сразу, что могу пустить вас только на одну ночь.

Настасья выстрелила в меня таким убийствениым взглядом, словно это была моя идея сорваться из уютного исхоженного вдоль и поперек Лондона и рвануть в неприветливую горную глушь. Я пожала плечами и ободрительно ей улыбнулась.

— Меня зовут Мира, а это — Настасья, — сказала я, протягивая невоспитанному шотландцу руку.

Он даже не пошевелился, так что мне пришлось сделать вид, что рука была вытянута просто так, для физкультурной разминки. Я вытянула вторую руку, а потом несколько раз присела. Настасья смотрела на меня как на умалишенную. Ей было не понять, кто я всего лишь пытаюсь спасти МакДоннела от конфуза.

— Ладно, пойдемте, — буркнул он, — надеюсь, Валерий предупредил вас, что завтра вы должны будете уехать рано утром. Я собираюсь в Эдинбург на шестичасовом автобусе.

С этими словами он ловко нырнул в придорожные кусты, и нам потребовалось время, чтобы понять: нам следует идти за ним.

За кустами обнаружилась полузаросшая узенькая тропинка. Я сочувственно посмотрела на Настасью, которая, по своему обыкновению, надела шелковые розовые туфли на восьмисантиметровой шпильке. Мне было жаль и неуместно вырядившуюся подружку, и триста долларов, которые ей пришлось в свое время заплатить за модную обувку, и несколько часов, которые она потратила на поиски нарядных чоботов. Я вспомнила: мы приобрели их в «Хэрродсе», и Настя долго сомневалась, брать ей розовые или черные. В итоге практичность скромно уступила место жажде шика.