Блокадные новеллы

Взял он сей же час несколько солдат из своей команды, нагрянул в корчемную контору; еще сам не зная, как поступать будет. А на счастье его, оказался дежурный подьячий погруженным в глубокий сон.

Каин выявил невообразимое служебное рвение, возмущался нерадивостью служивого, повелел с него порты стянуть и розгами высечь, а сам в лад ударам приговаривал:

— На царевой службе такой позор! Не могу я наиважнейшего злодея под такой охраной оставить… Нет, подумать только — спать на царевой службе!..

Забрал Каин с собой беглого жулика, якобы для пущей охраны, и отвез не в тюрьму высокую, а к сообщнику, ибо соблюдал свое слово: деньги получил — сотвори за них все по чести, по своей, разумеется…

Немало можно было бы рассказать о такого рода проделках Ваньки Каина, да все они схожи между собою. Ловок был Каин, а и его настигла карающая рука судьбы. И опять произошли его страдания из-за женщины.

Любил он свою молодую жену, но текло время, и принялся он на иных женок поглядывать. Сходило ему с рук все, и уверовал он в свою безнаказанность.

И однажды, бражничая с товарищами, возгорелся он желанием увезти в дальние хоромы для любовной потехи жену полицейского Николая Будаева. Задумано — совершено. И разудалая ватага Каина похитила женщину из дома, рванулись горячие кони — только снег из-под полозьев брызнул, и вот уже заплаканная красавица перед хмельными очами Ваньки Каина.

Но бравый полицейский не снес подобного оскорбления и подал в полицию челобитную о нанесении ему бесчестия. Сам генерал-полицмейстер Алексей Данилович Татищев, человек справедливый, пожелал допросить Каина. Каину бы покаяться и, учитывая его заслуги в сыске, его, может, и отпустили, но Каин стал запираться, отнекиваться, как теперь говорят, «интриги плести». Тогда повелел генерал отдать Каина под караул, а на следующий день, вновь призвав Каина, принялся уже его допрашивать в присутствии палачей, а у тех ременные кошки в руках не дремали. Каин уж и «Слово и Дело» закричал, но генерал в упрямство вошел и его крикам значения не придал. Перекочевал Каин, истерзанный и лишенный покровительства, в Тайную Канцелярию, а по сравнению с ней полиция райским местом считалась.

Потянулась веревочка — и вынужден был Каин во всех своих воровских делах, в бытность его сыщиком совершенных, признаться.

И наступил крах в головокружительной карьере Каина. Старинная книга скупо, но ясно свидетельствовала о сем:

«По совершенному исследованию высечена спина его кнутом, поставлены на лбу и обеих щеках обыкновенные таким людям литеры и вырваны ноздри, потом сослан он в каторжную работу в Рогервик, ныне называемый Балтийским портом».

И не ведает никто, где могила Ваньки Каина. Лишь прах воспоминаний клубится порою. Зачем я потревожил его бренный дух? Может быть, потому, что и в свои годы жизни я не однажды встречал людей и смекалистых, и разворотливых, и до дела жадных, но исчезали они по дороге моей жизни бесследно. А исчезали, наверное, оттого, что не было у них над головой звезды добра и душевной ясности, которая лишь одна способна указывать на земле путь человека и повороты на этом пути.

Шипка — слава моя и твоя

Славу Хр. Краславову посвящаю

I

Четверть века прошло с тех пор, как впервые, двадцатилетним студентом, я поднялся на Шипку. В долине было по-летнему тепло, алые бутоны роз пьянили ароматом, а на Шипке моросил мелкий дождь, и сурово проступали сквозь клочковатый туман потемневшие влажные памятники, артиллерийские орудия, плиты над могилами воинов. Шумные мокрые птицы вылетали из тумана, как из небытия, странно оживляя покой окрестностей. На душе тревожно и торжественно. И вдруг взгляд выхватил что-то красное на каменных ступенях памятника. Розы, стебельки с бутонами… В сумерках по склону горы спускались две женщины.

Я женщинам глядел вослед:
любовь какой должна быть силы,
чтоб целых семьдесят пять лет
носили розы на могилы.

Семьдесят пять лет! А теперь канун столетия освобождения Болгарии от оттоманского ига.

Не раз за эти годы возникала Шипка в моей жизни.

Одним из героев Шипки был генерал Ф. Ф. Радецкий. Это он с казачьими сотнями, стрелками, горными орудиями в самый критический момент боев, 23 августа 1877 года, появился на Шипке и помог ее защитникам отбить турецкие атаки.

В жестокие зимние морозы Ф. Ф. Радецкий командовал войсками на Шипке. Пройдя через тяжелые испытания, эти войска сумели разбить Венсель-пашу и взять в плен остатки его армии.

В частях Ф. Ф. Радецкого сражался и его племянник — поручик Павел Радецкий.

…На окраине села Шипка я набрел на заброшенное кладбище, где похоронены врангелевские офицеры, бежавшие в Болгарию и осевшие в селениях около Шипки. Бесславны были их дни в эмиграции, бесславна была и их смерть вдали от родины.