Блокада молчания

Дементьев был зол, как голодный волк. Насилу сдерживал себя. Почему он должен утрясать «попутные» дела, в которых замарана всякая шваль?! Отель «Браминдра», расположенный между морем и красивым Камышовым водопадом, не относился к числу закрытых мест. Здесь отдыхали не только важные, но и просто обеспеченные люди, купившие путевки именно в этот отель. Поздно вечером случился инцидент. Пьяный гость из столицы, входящий в свиту алюминиевого короля, проживающего в «Гнезде дракона», позволил себе излишества и в грубой форме обесчестил незнакомую женщину. Женщина отдыхала с мужем, семья из Барнаула проживала в номере superior на втором этаже с видом на бассейн. Муж — обыкновенный бизнесмен без «крыши» и влиятельных знакомств, жена — красавица. С наступлением темноты оба решили поужинать в ресторане отеля. Расположились за бассейном, там имелась пара столиков. В разгар ужина мужу поступил звонок по работе, он встал из-за стола и ушел в холл, чтобы не нервировать свою красавицу. Разговор вышел долгим и напряженным. Женщина скучала, поднялась на балюстраду, чтобы полюбоваться вечерним морем. Затем спустилась на пляж. Мимо шла поддатая компания из того же отеля. Дальше по нарастающей: ах, почему мы не знакомы? Почему такая красивая женщина ходит одна? Заигрывание, сальные приставания. Она ответила грубо, вырвала руку, чем и завела пьяного недоноска. Разозлившись, он поволок ее в кусты, повалил, начал рвать одежду, затыкать ей рот. Товарищи сообразили, что это перебор, потихоньку смылись. А идиот лишь распалялся — особенно после того, как женщина прокусила ему губу. Он избил ее, стал насиловать, окончательно отключив при этом голову, и ведь добился своего, поганец! Когда прибежал потрясенный муж, а за ним работники отеля, жена рыдала, платье было полностью изорвано, а этот гнусный тип похабно ржал и даже не делал попыток убежать. Разъяренный муж набросился на него, двумя ударами отправил в нокаут и, не вступись персонал с охраной, попросту убил бы. Охранники его оттащили, а виновника «торжества» быстро увели в номер, уложили спать и заперли.

Дверь открылась лишь начальнику уголовного розыска, за которым тянулся шлейф из охраны и прочей гостиничной челяди. Посторонние остались в коридоре. Он с презрением смотрел, как перед ним юлит и извивается жалкий, взъерошенный, наспех одетый человечек. И откуда у этого ничтожества силы кого-то насиловать? Спиртное творит чудеса?

— Командир, ей-богу, не понимаю, как это случилось… — заискивал перед Дементьевым человечек, окутывая его мощным амбре, открывая рот. — Ну чушь какая-то, не может быть, это не я… Это не я! — взвизгнул он и осекся, потрясенно уставился в мрачные физиономии полицейских. — Вот черт… — Он стушевался, рухнул на край кровати, схватился за голову. Потом подпрыгнул, кинулся к Дементьеву, стал хватать его за руки, лебезить. — Ну послушай, командир, сделай что-нибудь, не губи… Эта сучка сама меня спровоцировала, я же к ней по-доброму, а она…

Дементьев насилу удержался, чтобы не дать паршивцу в глаз, насадив второй синяк на уже существующий. Какая мерзость, право слово. Почему он должен защищать эти отбросы? Мало ли что его попросили! А насильник, подвывая от отчаяния, бросился к шкафу, распахнул дверь, принялся рыться в пиджаке. Выхватил пачку стодолларовых купюр, помчался обратно, стал всовывать ее Дементьеву, бормотал:

— Возьми, командир, заклинаю, Христом Богом умоляю… Ты же человек, я вижу… Ну случилось так, пойми, я не виноват… Возьми, командир, здесь тысячи четыре, точно не считал, уладь дело, а? Ну давай представим, что ничего не было, эта сучка во всем сама виновата… А ее мужлан убить меня, между прочим, обещал…

Он и не заметил, как деньги перекочевали в руку, потом в карман. Но желание отметелить негодяя меньше не стало.

— Согласно новому закону о коррупции… — как бы между прочим пробормотал Шура Лапчик, — размер взяток увеличивается вдвое…

— Боже, да не вопрос… — взвыл мужчина, бросаясь опять к гардеробу. Но тут из коридора донесся шум, протестующие голоса. Распахнулась дверь, и в номер ворвался смертельно бледный широкоплечий мужчина в расстегнутой рубашке и сползающих штанах. Издав воинствующий рев, он с горящими глазами набросился на насильника, впечатал кулак в скулу. Тот отлетел к стене, но устоял, отчаянно завизжал и бросился под защиту полиции. Дементьев посторонился, оба пролетели мимо. Муж обесчещенной женщины схватил ублюдка за шею, ударил лбом о стену…

Секунд тридцать, пока он превращал его в котлету, полицейские не вмешивались. Потом Шура взял разгневанного мужчину за шиворот, а Макагон слегка ударил по ключицам, погружая в состояние легкой дремоты. Насильник плевался выбитыми зубами, его здоровью, помимо грядущих финансовых трат, ничего не угрожало. Мужчину поволокли в ближайшее пустующее помещение, им оказался соседний номер, откуда утром выселился жилец.

— Мужики, останьтесь, я сам с ним поговорю, — сказал Дементьев, выставляя коллег в коридор.