Блокада. Книга пятая

Звягинцеву достаточно было взглянуть на сдвинутую к затылку ушанку, чтобы узнать Молчанова. А Молчанов уже выскочил из машины и быстрым шагом шел навстречу ему.

— Давайте помогу! — крикнул он издали.

Да, это был тот самый водитель, который вез Звягинцева на КП 310-й дивизии. Тот самый Молчанов, который при первом знакомстве показался Звягинцеву заносчивым и чересчур осторожным, но потом без всякого приказа полез вместе с ним в самое пекло боя…

— Здорово, друг! — обрадованно воскликнул Звягинцев, протягивая ему обе руки, освободившиеся от мешков.

Молчанов с силой потряс их, приговаривая:

— А я ведь не знал, что вы поедете! Ни сном, ни духом! Адъютант вызывает, говорит: майора тут одного в Питер свезешь! Ну, майора так майора. О вас и не подумалось. Я ведь слыхал, что вы теперь у Замировского, полком командуете! Брехня, значит?

— Ладно, Молчанов, после… — упавшим голосом проговорил Звягинцев.

— После так после, — согласился тот, подхватывая мешки и как бы взвешивая их на руках. — Продукты?

— Посылки.

— Ясное дело!..

Вместе они подошли к машине. Это была та же самая, покрытая бело-серыми пятнами «эмка». Только теперь на ней в нескольких местах виднелись пулевые пробоины и крылья были покорежены осколками снарядов.

— Пострадал твой конь, — отметил Звягинцев.

— Ничего! — бодро сказал Молчанов, укладывая мешки на заднее сиденье, где уже лежали вместе с трофейным автоматом его собственные пожитки. — Старый боевой конь борозды не испортит… Да снимайте вы свой сидор — мы его тоже тут пристроим.

Звягинцев послушно сбросил лямки с плеч и только теперь по-настоящему ощутил, как все-таки перегрузился он посылками.

Покончив с укладкой громоздких мешков, Молчанов обошел машину, сел за руль и открыл правую дверцу.

— Усаживайтесь, товарищ майор.

Звягинцев занял обычное командирское место — рядом с водителем, невольно покосился на свою дверцу — стекло в ней заменял лист фанеры; у левой дверцы, где сидел Молчанов, не было и фанеры.

— Где же ты стекла-то растерял? — спросил Звягинцев.

— В поездках, конечно, — скромно ответил Молчанов. — Стекло — материал хрупкий, на войне непригодный.

Они выехали на расчищенную грейдером, наезженную дорогу.

— Нам на Кобону надо, — предупредил Звягинцев.

— А вы все такой же, товарищ майор! — улыбнулся в ответ Молчанов. — В прошлый раз тоже все сомневались — туда ли еду. Даже требовали показать по карте, где едем. А я, сказать по правде, думал тогда: вот навязался-то пугливый майор на мою голову!

— И у меня о тебе думка была, — признался Звягинцев. — Хотел, когда вернемся, схлопотать для тебя выговор за недисциплинированность.

Молчанов только слегка покачал головой, и Звягинцеву показалось, что он обиделся, а обижать этого человека у него и в мыслях не было.

— Вот ведь какое совпадение, — сказал Звягинцев, чтобы изменить тему разговора, — я ведь тоже никак не предполагал, что именно ты повезешь меня в Ленинград.

— На войне совпадений не бывает, — назидательно поправил его Молчанов. — Я пока единственный из всех здешних шоферов ледовую трассу знаю: ездил уже. Это только кажется, что совпадения бывают. А на самом-то деле у всего есть своя причина.

— Да ты философом стал, — рассмеялся Звягинцев. — Совсем другой человек.

— Так ведь и вы для меня другой, — без тени усмешки ответил Молчанов.

— Это как же понимать?

— Обыкновенно. Когда я вас к Замировскому вез, вы для меня были только майор, и ничего больше. Ну, вроде поручика Киже. Читали? Просто майор, фигуры не имеющий. А вот после того, как я вас в бою увидел, — совсем иное дело…

— Да ведь и я тебя только в бою узнал, — тихо сказал Звягинцев.

— Вот видите!.. Значит, и вы и я теперь друг для друга свою настоящую фигуру приняли. Обрисовались, как говорится…

Впереди показался шлагбаум контрольно-пропускного пункта и бугрилась покрытая снегом землянка. У шлагбаума прохаживались двое автоматчиков в полушубках.

— Давай, давай, поднимай свою орясину! — крикнул, приоткрывая дверь кабины и высовываясь из нее, Молчанов.

Однако автоматчики и не думали подчиниться ему. Один из них поднял руку. Молчанов, сплюнув, затормозил перед самым шлагбаумом, почти коснувшись его радиатором.

— Не узнаешь, что ли, Пашка?! — крикнул он, снова открывая дверь. — Что я тебе, Геринга повезу, что ли? Майор в Ленинград спешит, поднимай, говорю!

Молодой боец в полушубке сдвинул свои белесые, к тому же припудренные инеем брови и сказал осуждающе:

— Когда тебя, Молчанов, к дисциплине приучат?..

Он подошел к машине справа. Звягинцев открыл дверцу.

— Разрешите проверить документы, товарищ майор, — обратился к нему автоматчик.

Звягинцев распахнул полушубок и достал удостоверение личности со вложенным в него командировочным предписанием.

Пока автоматчик проверял документы, Молчанов с усмешкой поглядывал то на него, то на Звягинцева.

— Можете следовать, товарищ майор, — сказал наконец автоматчик и, повернув голову, крикнул напарнику: — Пропустить!

Тот налег на короткий конец шлагбаума, к которому в качестве противовеса был подвешен кусок рельса. Шлагбаум медленно пополз вверх, и машина тронулась.