…Только не спрашивайте у меня, кем был этот фотограф из Дома Быта в Цимлянске, Иван Евстафьевич Добробабин-Добробаба, за которого историк Куманев составил ходатайство о реабилитации. Вы лучше сами погуглите, у вас же интернет есть. Окунитесь в атмосферу конца 80-х–начала 90-х. Дедок рассказывал, что ему не разрешали фотографировать лица на карточку в партбилеты. Так и было. Приходит в фотоателье какой-нибудь товарищ и говорит фотографу:
— Сделай меня на фотографию «триначетыре».
Фотограф интересуется:
— А ты, случайно, товарищ, не на партбилет фотографируешься? Если на партбилет, то езжай отседова в Харьков, потому как я бывший несправедливо осужденный полицай и передам тебе предательскую карму вместе с фотографией в твою будущую партийную биографию.
Что дедок рассказывал журналистам, в том числе и под видеозапись, это даже не песня. Опера! «Труффальдино из Бергамо». Ему же в Токмаке памятник даже поставили. А как узнали про полицайское прошлое, то памятнику голову отпилили и на место отпиленной головы приклеили голову другого панфиловца. Хорошо, хоть не голову товарища Сталина.
Я, наверно, как никто из писателей, много получаю на почту и в комментариях послания от потомков репрессированных «кровавым Сталиным». Что только люди не пишут! Каких только себе предков с трагическими судьбами не придумывают! Правда, в наши дни уже исключительно анонимно пишут. Верю я вам, анонимные люди. Верю. Но это в наши дни. А что было в годы Перестройки — те, кто это время не застал, даже не могут себе этого представить.
У меня вообще не было в студенчестве знакомых, предки которых хотя бы раскулачены не были. Ни одного внука голозадого крестьянина! Все сплошь потомки владельцев поместьев, мельниц и конюшен с рысаками. Мой однокурсник Шура Хлебко — потомок графского рода. Предков коммуняки в барже утопили. Граф Хлебко! Он еще и обижался на меня, когда я смеялся:
— Граф Хлебко, посмотрите на свои крестьянские грабли, доставшиеся вам по наследству с голубой кровью, ваше сиятельство.
И если бы только молодежь этим страдала! По «ящику» почти круглосуточно разные полубезумные старики и старухи рассказывали про тяжелую колхозную жизнь, как они одними «палочками» всю зиму на печке питались… О! Так ведь «пили бы баварское»! Забыли уже? Вы забыли, что представители того поколения, которое сегодня жалуется на маленькие пенсии тем, кто нам страну построил, им то есть, дули своим потомкам в уши?
Только не говорите мне, что никогда не слышали рассказы этих «ветеранов» про то, что до немцев жили бедно, а пришли немцы в 41-м и в деревню им электричество и газ провели. Газ, Карл! С лампочкой Гитлера! Ведь было же! А все партизаны были бандитами! Бывшие полицаи хвастались службой в немецкой полиции, на этой службе они все поголовно только лишь людям помогали…
И сейчас еще не всё закончилось с этим. И ведь верили! Да что там — приказ НКВД № 00447! Секретный репрессивный орган с секретным составом… Я думаю, что пора уже в водопроводную воду галоперидол добавлять.
Кем был этот Добробаба из Цимлянска в действительности — уже мы никогда не узнаем. Вряд ли теперь докопаешься. Но то, что его уголовное дело — наглая мистификация, сомнений нет. Если сомневаетесь — галоперидол должен вам помочь. 1948 год — напоминаю. И 1988 год — тоже напоминаю.
И насчет главного военного прокурора Катусева, который Добробабу «разоблачил», тоже погуглите. «О, сколько нам открытий чудных…»
Куманев утверждал, что знал Добробабина-Добробабу с 1967 года. И потом Добробаба это подтверждал, как написал Катусев. На этом оба и спалились. Потому что Куманев не мог не знать, что после того боя осталось в живых еще 4 человека, три из них были живы в 1967 году. Если он так был заинтересован в реабилитации Добробабы, то странным выглядит его нежелание разыскать выживших и расспросить их обо всем. И странным выглядит отсутствие желания у Добробабы встретиться с бывшими однополчанами. Ну, ладно, Добробаба стеснялся своей полицайской службы. А Куманев чего стеснялся?
Тут только два варианта возможны. Либо про знакомство в 1967 году враки, создать у публики впечатление многолетней борьбы за правду. Либо Добробаба и Куманев боялись, что оставшиеся в живых панфиловцы могут удивиться: Ваня, как ты сильно изменился, сам на себе не похож!
Поэтому никогда он не пробовал разыскать своих однополчан-панфиловцев, ни с кем из них никогда не встречался. Что вообще очень и очень странно, согласитесь. Уже когда он с зоны откинулся, было известно, что не все из 28-ми погибли у разъезда. Вернулись из плена и получили свои заслуженные Звезды Героев Иван Демидович Шадрин и Дмитрий Фомич Тимофеев после того, как прошли положенную в таких случаях проверку. Еще были живы Илларион Романович Васильев и Григорий Мелентьевич Шемякин, о них будет дальше, когда коснемся «фальсификации» подвига корреспондентом Кривицким. И никто никакой секретности из судьбы выживших не делал. А зачем? Чтобы молодежь воспитывать только на мертвых героях, как придумал Г. Куманев?