Близнецы от врага. Чужая тайна.

Давлюсь слезами. Стараюсь, чтобы ни близнецы, ни Алекс не заметили моего состояния.

- Да-да, конечно, скоро буду, - отвечаю как можно бодрее.

Слышу в трубке щелчок и шорохи. После – строгий голос Игоря:

- Мы не договорили.

И тишина.

Срываюсь с места и, ничего не объясняя Алексу, бегу к выходу. Ошеломленный, Врагов нагоняет меня лишь в коридоре.

- Подожди, птичка, не улетай, - обхватывает меня за талию и притягивает к себе. – Ну, что случилось?

Бархатный голос заставляет терять бдительность, теплые объятия убаюкивают. Однако я больше не имею права на чувства. Это тоже часть нашего с Игорем договора.

Пытаюсь выбраться из рук Алекса, но он не отпускает. Отчаяние и паника смешиваются во мне в гремучий коктейль.

Нельзя! Меня дети ждут, а Врагов своей импульсивностью только усугубит наше положение.

- Хватит! – шиплю ему в лицо, а у самой сердце рвется на части. – Отпусти.

От неожиданности он ослабляет хватку. Вырываюсь из крепких рук и буквально вываливаюсь на лестничную площадку.

- Не иди за мной! Не трогай меня! Исчезни из моей жизни, как поступил пять лет назад! – каждое мое слово насквозь пропитано горечью.

- Птичка, - зовет чуть слышно.

Обволакивающе. Совсем как раньше. Отчего меня разрывает на осколки.

- Нет ее больше, – тихо, на выдохе. - Ты убил ее тогда. Конвертом с деньгами, - всхлипываю и прикрываю рот ладонью.

- Что? – непонимающе качает головой.

Лицемер! Как и его мать!

- Дана, прошу тебя, - протягивает ко мне руку, а на его лице читается столько боли, что мне становится не по себе. – Давай поговорим спокойно.

- Прости, Алекс, нет времени. Я не могу остаться, - вздергиваю подбородок, открывая мокрое от слез лицо.

Разворачиваюсь и шустро бегу вниз по лестнице. Слышу за спиной сдавленные ругательства, а потом звон стекла, доносящийся из квартиры Алекса. Но не придаю этому значения.

Я заточена между двух огней. Позади – предатель, которого я люблю, но не могу простить. Впереди – собственник, которому я принадлежу официально.

И я делаю выбор…  

Спешу к детям. Это единственное, что важно сейчас. И всегда.

Глава 15

Алекс

В сердцах хватаю с тумбочки фарфоровую вазу. Застываю на секунду, рассматривая витиеватые золотые узоры. Откуда вообще это взялось у меня? Наверняка еще Дана покупала, когда пыталась «оживить холостяцкое жилье». Все в моей квартире собою пометила.

Первая и единственная женщина здесь. Даже по прошествии пяти лет ее следы не стерты. Ничего не тронуто, словно в глубокой заморозке все это время было. И только сейчас оттаивать начало, вскрывая старые раны.

Замах – и ваза летит прямиком в зеркало. Встречается с его стеклянной поверхностью – и осколки разных форм и размеров с громким звоном осыпаются на паркет.

Но легче не становится. Слишком многое связано с Даной. Не избавиться, не заменить, не уничтожить. Въелась.

Как долбаное пятно в замке Кентервиль. Не вывести.

Как паскудный зеленый чай с саусепом, который какого-то черта время от времени оказывается в корзине моих покупок. Когда забываюсь. Очнувшись, выношу на свалку, но вскоре опять нахожу его на своей кухне. Будто ждет ее.

Я смертельно болен птичкой. Все это время. Медленно подыхаю и разлагаюсь без нее, хоть сама себе не признаюсь.

И даже простить Дане все готов. Особенно когда в глаза ее смотрю. Большие, печальные, затягивающие в свой омут. Со мной она была звонкой хохотушкой, а сейчас потухла, словно кто-то выключил внутри нее свет.

Новая волна ярости накатывает на меня. Толкаю тумбочку, которая вдруг заваливается набок. Верхний ящик выезжает, и оттуда вываливается бархатная коробка. Раскрывается после удара об пол и «выпускает» тот самый золотой комплект с птичками: кулон на цепочке, что я собирался подарить Дане перед свадьбой, и помолвочное кольцо, которое она вернула…

Очередной призрак в моей квартире.

Приседаю и беру в руку холодный, как нынешняя Дана, металл. Неожиданно дышать становится легче. Здравый рассудок возвращается. Остываю.

Надо признать, ситуация странная. Все, что происходит с Даной, подозрительно. Брак с Авдеевым, близнецы, затравленный взгляд моей птички, тендер, подстава. Девушка-двойник, в конце концов, если Дана не врет. А она не врет: по глазам вижу.

Когда с нее слетает кукольная маска, птичка становится прежней: нежной, хрупкой, смущенной, наивной. И нуждающейся в защите. Неужели хорошо играет? Все больше сомневаюсь в этом.

Тогда какого хрена происходит?

От Даны объяснений я не дождусь. Так и будет упорно молчать. И сбегать от меня при первой возможности. Не понимает, глупая, что я ей не враг. Несмотря ни на что.

Или ее так Игорь запугал?

Тяжело выдыхаю, задумчиво перекатывая на ладони колечко.

Что если Дана и мальчики действительно в опасности…

Сжимаю украшение в кулак. Свободной рукой ныряю в карман брюк, выуживая смартфон. Удобнее сажусь прямо на полу, уперевшись спиной в поверженную мною тумбочку.