Близнец Бешеного

— Ты чего тут дурака из меня лепишь? Обладает тайнами рукопашного боя, — передразнил майор. — Ты бы его ещё нидзей обозвал или мастером по дзюдо или там карате, придурок гребаный! Надо же до такого додуматься! Сидит тут, гнусавит, горбатого лепит… Ты что, Барсуков, заграничного кино насмотрелся, что ли? — он нервно рассмеялся.

— Вам хорошо смеяться, — с обидой заметил Барсуков. — А он мне ногу и нос сломал!

— Жалко, что башку не отвернул! — буркнул майор. — Это надо же, два таких бугая не справились с каким-то сироткой казанским! — никак не мог успокоиться старший Баринов.

— Это ещё не все… — едва ли не шёпотом произнёс несчастный Барсуков.

— Вот как? — нахмурился майор. — Говори!

— Даже и не знаю, как начать… — смущённо пролепетал тот.

— В чём дело? Он что вас ещё и девочками сделал? — усмехнулся Баринов. — Сидит тут, краснеет, как кисейная барышня, мать твою…

— Ну, что вы такое говорите, гражданин начальник? — не на шутку обиделся Барсуков.

— Да шучу я, шучу! — примирительно проговорил старший Кум. — Говори, что ещё случилось?

— Пока… не случилось… — Барсуков вновь запнулся и виновато взглянул на шефа.

— Хватит крутить! — резко оборвал майор. — Говори прямо!

Дело в том, что мы не выполнили задание ещё и потому, что всерьёз испугались за вашу жизнь… — неуверенно проговорил Барсуков и преданно уставился на Кума.

— Ты чего там лопочешь, Барсук? — майор едва не рассмеялся. — Вы испугались за мою жизнь? Вот уморил так уморил! Ты ничего лучше не мог придумать в своё оправдание?

— Ничего я не придумываю: он сам об этом сказал… — тихо процедил сквозь зубы Барсуков.

— Кто сказал? — не понял майор.

— Так этот и сказал! — он вновь перешёл на шёпот. — Этот сирота казанская, как говорите вы, просил вам передать… — Барсуков вновь замолчал.

— Мне? — майор собрал в кучу все морщины на лбу и уставился на Барсукова. — Очень интересно… И что же этот сиротка просил мне передать?

— Короче говоря, он пообещал спросить с вас, гражданин начальник, за всё, что случится с ним в этой тюрьме… — на едином дыхании выпалил Барсуков и испуганно замер.

— Так и сказал? — переспросил Баринов, — Спросит с меня за всё, что случится с ним в моей тюрьме?

— Так и сказал: спросит по полной, — кивнул тот.

— Что значит по полной?

— По полной — значит, по полной… — уныло произнёс Барсуков.

— Вот как?

У старшего Кума никак не укладывалось в голове, что какой-то там зэк будет ему указывать да ещё и в открытую угрожать: с ума можно сойти!

— Точно так, гражданин начальник, — смущённо кивнул Барсуков. — Получив своё, мы, конечно же, не сломались: и не такое терпели, удары держать умеем! Вполне могли бы с ним разобраться, но… Тут-то он нам и попросил передать для вас информацию… — он глубоко вздохнул. — Вот мы и испугались за вас: вдруг он не шутит и действительно захочет с вами разобраться…

— А ты, Барсук, ничего не путаешь? Может, таким образом отмазаться хочешь передо мной?

— Вот вам истинный крест, гражданин начальник! — Барсуков истово перекрестился. — Не сойти мне с этого места! Если не верите, спросите Дробилина!

Его голос был столь убедительным, а глаза смотрели не только искренне, но и с каким-то страхом, что старший Кум понял, что Барсуков говорит правду.

— Булавин! — позвал майор и когда тот заглянул, приказал. — Вызови санитаров!

— Они уже здесь, товарищ майор!

— Пусть отведут Барсукова в санчасть!

— Есть, гражданин начальник! — помощник позвал санитаров, они тотчас вошли, дружно подхватили раненого под руки и вынесли его из кабинета.

«Это надо же: два таких костолома, и на тебе… — размышлял майор. — Барсуков явно не врёт: глаза напуганы, голос дрожит, да и сломанная нога и следы на роже побольше слов говорят… Вот, сучонок, угрожать мне? Начальнику оперчасти? Он что, нюх потерял или крышу снесло? Да я ж его в бараний рог согну! Прикажу, и ему все руки-ноги переломают!»

Баринов разозлился настолько, что встал из-за стола и принялся нервно вышагивать из угла в угол по кабинету, мысленно приговаривая:

«Сволочь! Подонок! Прыщ! Ты ещё не знаешь, кому решился угрожать!»

Майор подошёл к потайному шкафчику, вделанному в стене, нажал на незаметный бугорок и дверка, под воздействием стальной пружинки, тут же распахнулась. Потайным шкафчиком оказался небольшой бар, в котором стояли любимые напитки майора: гаванский ром, молдавское вино, армянский коньяк и, конечно же, бутылочка водочки.

С тех пор, как Горбачёв учудил с «сухим законом», Баринов постоянно пополнял свои запасы, чтобы у него, как говорится, «завсегда було». Сейчас майор находился в таком вздрюченном настроении, что нужно было срочно снять напряжение. Он налил полстакана водки и единым махом опрокинул в рот.

Немного успокоившись, Баринов решительно взял трубку и набрал номер:

— Будалов у телефона! — отозвался голос в трубке.

— Привет, это Баринов! — угрюмо сказал старший Кум.

— День добрый, Серёжа, а что это у тебя голос такой кислый: случилось что или твои костоломы нашего парня угробили? — в его голосе послышалась явная усмешка.

— Издеваешься, капитан? — недовольно процедил сквозь зубы майор.