Блюз для винчестера

— Опять ты решаешь за всех нас, Капрал! Пусть моряк останется здесь. Он парень умный, он не будет мешаться под ногами. А из своей комнатки он может удрать через окно. Напьется виски, померещится ему что-нибудь с перепою, он и побежит в город. Или ты собираешься привязать его к койке?

Степан Гончар переводил взгляд с одного на другого, а они спорили, словно его тут и не было.

— Никуда он не побежит! Не может же он бросить все свои меха внизу!

— По пьяному делу и не такое барахло бросают! Пускай сидит здесь!

— Нет, Фрэнку не нужны тут лишние зрители!

— А он отвернется!

"Значит, весь этот спектакль с покером был затеян только для того, чтобы под благовидным предлогом обезоружить меня, — думал Степан, с безучастным видом тасуя ненужные карты. — Бандиты что-то затеяли, а я им мог помешать. Спасибо, что не грохнули без лишних слов. Впрочем, все только начинается. Интересно, а трактирщик Эрни, он-то здесь на каких ролях? Непохоже, что он с ними заодно".

Трактирщик Эрни возвышался над стойкой, невозмутимо натирая полотенцем бокалы. Он прервал спор, своим высоким голосом подозвав Степана:

— Мистер Питерс! Я вижу, вы уже вышли из игры. Не могли бы вы мне помочь? Хочу переставить тут кое-что на кухне.

Капрал хлопнул рыжебородого по плечу:

— Вот и решение! Моряк посидит на кухне вместе с Эрни.

"Интересно, — подумал Степан, — как они собираются меня заставить… " Он не успел даже додумать свою мысль до точки, как получил недвусмысленный ответ. Капрал достал из-за спины короткоствольный револьвер и с его помощью указал Степану направление движения.

— Шагай на кухню, моряк. Сиди там и не высовывайся, пока мы не позовем.

— Честная игра, — усмехнулся Гончар.

— Честная, но немного другая, — сказал Капрал.

Степан обогнул стойку и, пригнувшись, вошел в тесную кухню, где на длинной плите стояли блестящие медные кастрюли, а под разделочным столом теснились коробки и холщовые мешки. Трактирщик сидел на корточках у жерла печки, помешивая внутри длинной кочергой, и его выпуклый высокий лоб блестел в оранжевых отсветах пламени. Степан сел на трехногую табуретку в уголке и поджал ноги, чтобы занимать как можно меньше места.

— Что они собираются делать? — негромко спросил он у Эрни.

— Брать почту, — не оборачиваясь, бросил трактирщик.

— Вчетвером? А как они туда попадут? Там крепкие двери, я видел. И решетки на окнах.

— Придумают что-нибудь. Их уже не четверо. Пока вы играли, подъехали еще двое, я видел. По-моему, один из них — Фрэнк Юдл. И мне кажется, он привез с собой кое-что. — Эрни захлопнул чугунную дверцу и добавил вполголоса: — Боюсь, что он привез динамит. Целый ящик динамита.

В проем двери заглянул Капрал. Поправляя шляпу, он приказал:

— Сидеть здесь. Не высовываться. Если не хотите неприятностей, будьте хорошими мальчиками.

Дверь захлопнулась. Что-то с грохотом упало за ней, и дверь вздрогнула, когда ее придавили с той стороны.

— У них мало времени, — сказал Эрни. — Если они взорвут почту динамитом, то грохот услышат в городе. Люди соберутся минут за двадцать, еще пятнадцать-двадцать минут понадобится, чтобы добраться сюда. Значит, Фрэнк должен уложиться в полчаса, чтобы уйти безнаказанно. Не волнуйся, Стивен, все будет хорошо. Ничего с нами не случится за эти полчаса.

— Почему почта здесь, а город — так далеко? — спросил Степан просто для того, чтобы показать: он спокоен и без увещеваний трактирщика.

— Поначалу думали, что город вырастет вокруг дороги. Здесь останавливались все фургоны, а потом люди спускались к реке. Днем работали внизу, ночевали наверху. Но потом все понемногу перебрались вниз, в ущелье. Там у всех были самые прибыльные участки. Тогда люди могли намыть золота на десять, а то и двадцать баксов в день. И никто не хотел терять время на дорогу к ночлегу. Вот они и стали строить дома там, где поначалу ставили только палатки. Потом на реке поставили лесопилку, многие стали строиться рядом, поближе к работе. Опять же — лесорубам сподручнее вырубать склоны снизу, так что и эти поселились внизу, в ущелье. А почта и мой трактир так и остались на большой дороге.

Эрни вытер лоб полотенцем и добавил:

— А теперь, как я погляжу, тут останется только мой трактир. Ты видел, что может натворить динамит? Фрэнк Юдл взорвал банк в Маршалле, это в соседнем округе. Кирпичная стенка рассыпалась, как одуванчик.

— Но ваша почта не кирпичная, — сказал Степан. — Я видел, это крепкий дом. Самая прочная конструкция — это бревенчатый сруб. Так что твой Юдл может засунуть весь свой динамит к себе в задницу.

Эрни поднял палец:

— Тише, Стивен. Слышишь?

За стенами трактира раздавались неясные возгласы. Потом хлопнуло несколько выстрелов.

— Началось, — сказал Эрни и достал карманные часы. — У нас есть полчаса для молитвы.

8. ПОЛЧАСА МОЛИТВЫ, ПЯТЬ МИНУТ СТРЕЛЬБЫ

Степан не умел молиться ни на одном из известных ему языков, если не считать молитвой короткое "Иншалла!", которое он любил повторять, общаясь с арабами. Поэтому он просто говорил "Аминь!" вместе с Эрни каждый раз, когда тот после страстного бормотания начинал креститься.