Блюхер

Жизнь и мытарства Василия Блюхера с 1904 по 1914 год не подтверждены никакими документами. Все выше описанное исходит в основном из рассказов самого Блюхера. На это ссылаются почти все официальные государственные источники — энциклопедии, словари, а также авторы различных печатных изданий советского периода и конечно же родственники Василия Константиновича. Это вызывает некоторые сомнения в подлинности отдельных эпизодов биографии Блюхера.

Лидия Богуцкая, жена брата Блюхера — Павла, в 1938 году поведала: «В последней брошюре о Василии Блюхере, изданной недавно, в биографии его указано, что он работал на заводах и участвовал в нелегальных кружках. Между тем Павел мне как-то сказал: „Все это враки, он в этот период был в Москве приказчиком у купчихи Белоусовой, был ее любовником и ни на каких заводах не был и в революционной деятельности участия не принимал“ …Василий сам очень неохотно говорил об этом периоде своей жизни. Он любил вспоминать о Гражданской войне и о Китае».

Косвенным подтверждением этой версии служит и один документальный факт, связанный с получением Василием Блюхером во время его пребывания на русско-германском фронте денежных переводов. В приложениях к приказам по полку, в котором служил Блюхер, значится, что по полевой почте прибыли переводы: 17 ноября 1914 года — «4-я рота. Зап. рядовой Василий Блюхер — 5 рублей»; 31 декабря 1914 года — «4-я рота. Зап. рядовой Василий Блюхер — 5 рублей»… Кто мог присылать солдату эти немалые по тем временам деньги? Родители? Вряд ли. Они — бедняки, неоткуда им взять такие деньги. Товарищи по революционной борьбе? Маловероятно, что из идейных соображений они стали бы ежемесячно «баловать» его пятью рублями. Вероятнее всего, деньги Блюхеру приходили от кого-то из людей состоятельных, и вполне возможно, что их присылала богатая купчиха…

Осенью 1914 года Василия как ратника государственного ополчения 1-го разряда (он, согласно свидетельству № 3187 Рыбинского уездного присутствия, был зачислен в ратники 23 ноября 1912 года) призвали на военную службу…

Это было время развязывания большой кровавой бойни — Первой мировой войны. Она началась в середине лета 1914-го. Сербским националистом был убит в Сараеве наследник австро-венгерского престола. Вена предъявила Сербии ультиматум. Война разразилась на широком фронте, в нее были втянуты Австро-Венгрия, Германия, Франция, Бельгия, Англия, Россия.

Василий не понимал причины войны. Как и большинство простых людей России, он считал, что австрияки и немцы хотят уничтожить сербов, всех славян, в том числе и русских. Хотя, кто такие сербы, Блюхер понятия не имел. Не очень верил он и в стремление немцев уничтожить русских…

СОЛДАТ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Плац Большой Кремлевской площади гудел от усердной маршировки ратников. Зычные голоса унтеров будто состязались друг с другом:

— Ать, два! Тверже шаг!

— Выше ногу! Выше аршина… Ать, два!

— Ратник Зенов, ногу выше! Тяни носок!

— Напра-во!.. Нале-во!.. Ать, два!..

— Блюффер! Как тыльник приклада кидаешь?..

Так начиналась военная служба 23-летнего Василия Блюхера в царской армии…

Шел второй месяц Первой мировой войны. В российском Генеральном штабе кипела напряженная работа: анализировались неудачи Восточно-Прусской кампании и успехи на Юго-Западном фронте в Галиции.

В России только и говорили о решающей роли в разгроме австро-венгерских войск в Галицийской битве 8-й армии под командованием генерал-адъютанта [5]А. А. Брусилова. Об этой победе трубили почти все газеты, умалчивая о потерях русских войск. А они были немалые. Брусилов писал впоследствии: «Все поле сражения длиною около ста верст завалено было трупами, раненых с трудом подбирали, рук не хватало для уборки, не хватало также перевязочного материала. Например, в госпиталь, который я посетил, вместо 210 раненых, которых он должен принять, было привезено три с лишним тысячи больных. Что четыре доктора могли сделать? Они работали день и ночь, еле на ногах стояли, но всех перевязать не могли. Даже напоить и накормить всех страдальцев было невозможно. Это тяжелая изнанка войны».

Крупная победа в Галиции вдохновляла Верховное главнокомандование на дерзкие операции в Польше и Силезии. Сопоставлялись потери в боях: например, в Галицийском сражении у австро-венгров они составили до 400 тысяч человек, в русской армии — 230 тысяч. Вывод был сделан оптимистичный: жертвы не так уж велики, необходимо усилить наступательные действия. Для этого необходимы людские ресурсы. И они, эти ресурсы, увеличивались из недели в неделю, изо дня в день: из городов и сел Российской империи на фронт прибывали десятки тысяч поставленных под ружье рабочих и мужиков-крестьян.