Блицкриг: как это делается?

…Что касается академии, то она имела на сухопутном театре войны четырех представителей: первый из них командовал дивизией, тотчас же по прибытии бежавшей под Ляояном, что было одной из главнейших причин потери этого сражения; второй, будучи профессором тактики, исполнял во время войны чисто канцелярские обязанности, для чего можно было назначить любого статского советника; третий (нужно думать — лично совершенно неповинный) тем не менее, по своему служебному положению, является одним из ответственных лиц за организацию беспорядка на правом фланге нашей армии во время несчастного сражения под Мукденом; про четвертого (насколько правильно — не знаю) такой бесспорно боевой генерал, как Церницкий, говорит — «был здесь светило нашей академии Генерального штаба, оказавшийся совершенно бездарным трусом […], в конце концов его никто не хотел держать в отряде, и он возвратился в Петербург, где тотчас же был произведен в генералы и начал насаждать свою бездарность и пошлость».

Что касается главных академических схоластиков, то они остались в Петербурге и под гром наших поражений продолжали по-прежнему читать свои жалкие безжизненные курсы».

Надо сказать, что единственные, кому принятое у нас военное образование давало и дает много, — это преподаватели. Ни тебе ответственности за солдат, ни учений, ни маневров, ни дежурств, ни дальних гарнизонов, зато награды легко доступны, и числишься ты таким же «защитником Родины», как и настоящие защитники.

Читая «Справочную книжку офицера» за 1913 год, помню, умилился тому, как царь распределял награды.

Дело в том, что в мирное время ордена давались по определенным правилам, учитывающим чин, иногда должность, общее время беспорочной службы и время после вручения очередного ордена. Это еще как-то можно понять. Однако ордена давались, не исходя из количества офицеров, которым они уже полагались по этим правилам, а по норме — по разнарядке: ежегодно награждался орденом один офицер из нормированного количества. И разнарядка была такова.

Все генералы, штаб- и обер-офицеры «управлений и штабов» ежегодно награждались из расчета один награжденный на 6 человек; в «военно-учебной и учебной службе» — 1:8; генералы и офицеры «пехотных, кавалерийских, казачьих, иррегулярных войск, инженерного и артиллерийского ведомства, военные врачи» и т.д. — 1:12, «гражданские чиновники управлений и штабов» — 1:20.

Как видите, уже при царе все было построено так, чтобы служить было выгодно в Петербурге при штабе или преподавателем в училище, а не на фронте, не в строевой части. А в штаб и преподавателем без диплома не возьмут — вот круг и замкнулся. Теперь ответьте сами себе на вопрос: могли ли люди, действительно собирающиеся защищать Отечество, придумать такие нормы наград, при которых офицеры, служащие в полках, награждались вдвое реже «штабных» и в полтора раза реже — преподавателей?

Довольно интересным является и мнение о ценности военного образования, как такового, невольно высказанное британским фельдмаршалом Бернардом Монтгомери. Он провоевал обе мировые войны, закончил карьеру начальником Генштаба Британской империи и посему, повторю, человек в военном деле далеко не случайный. Судя по его мемуарам, британское военное образование являло собой нечто среднее между германским и русским (советским). У британцев, в отличие от немцев, как и в России, были военные учебные заведения, но обучение в них было гораздо короче.