Читаем Блистательный Химьяр и плиссировка юбок полностью

Раввинские фамилии — по причинам, сказанным выше, — имеют в основе названия немецких городов: Ауэрбах (Авербух — в скобках форма на идише), Бахрах (Бакарах), Блок, Эпштейн, Гюнцбург (Гинзбург), Майнц (Минц), Катценелленбоген, Ландау (Ланда). Это лишь малая часть.

Большинство восходят к раввину Менахему Нахуму, жившему в XIV веке в городе Катценелленбоген. Его дедом был Иехиэль Лурия, а бабка — Ханна Минц.

Потомки брали то или иное из этих географических названий (Лория — город в Северной Италии). С течением времени географические названия стали непосредственными фамилиями. Раввинские же — и все еврейские фамилии-аббревиатуры — и восходят скорее всего к рабби Менахему Нахуму.

К примеру, ваша фамилия — Берлянт, и, может быть, вы пытаетесь ее перевести как «медвежья земля», смутно сомневаясь в своем родстве с медведями. Но дедушка, кажется, был из-под Киева, где последних медведей вывели вскоре после хазарских набегов.

Мы вам сообщим, что фамилия Берлянт, распространенная некогда в деревне Староконстантиновка, Ровно и Киеве, происходит от слова «берлянт», что на идише значит «бриллиант». Она может звучать как Бриллиант, Брильянт, Берлянд, Брилльянщик, а также Димант, Диамант и Дымант. К фамилиям кохенов, левитов и раввинов отношения не имеет. На иврите звучит как Яглом (Ягалом). Всеми этими фамилиями могли зваться члены одной и той же семьи. Могли — но не обязательно.

<p>Имя — шем</p>

Личные и наследственные имена евреев России — то есть собственные имена и фамилии — интересная тема для исследования. Во-первых, как мы уже говорили выше, они характерны для всех ашкенази — подавляющего большинства еврейского населения мира; во-вторых, они имеют свои местные особенности: например, отличаются большой пестротой. К примеру, одного и того же человека могут звать Герш, Гершко, Цви-бен-Йехуда, Герш Юделевич и, так сказать, в миру Григорий Юрьевич. Ничего в этом удивительного. Обычно по традиции новорожденному дают «святое имя» (шем кадош). Оно всегда на иврите и взято из книг Святого Писания. Мальчик получает его на восьмой день жизни — при обрезании, имя же девочки объявляет ее отец в первую субботу от рождения с возвышения в синагоге.

Итак, ребенка называли Цви — дословно «олень». Однако принято, что «святое имя» не произносят часто: его используют при обрезании, при вступлении во взрослый возраст — в тринадцать лет при обряде бармицва, при вступлении в брак, а также при всех религиозных ритуалах; его же пишут на могильном камне. Для повседневного употребления служит «кинуй» — «бытовое имя». Цви — «олень» — «гирш» на языке идиш. А отца зовут Йехуда — на идише Юдель. Таким образом, Цви-бен-Йехуда — он же Гирш, сын Юделя. Скажем, по казенным документам Гирш (или Герш в зависимости от диалекта и грамотности писаря) Юделевич Кожушнер. Переселившись в город, Гирш Юделевич адаптирует имя в Григория — может быть, Юделевича, а может быть, и Юрьевича. При всем этом тут изменение имени идет постепенно и, как мы видели, логично.

Этого не скажешь о фамилии, в нашем примере — Кожушнер. Правда, каждый, услышав ее, воспримет ее как еврейскую. Таковой она и будет — и в то же время ничего общего с еврейской антропонимической традицией она не имеет и получена очень недавно. Может быть, тогда, когда, собираясь в город, Гершко, сын Юделя Хромого (или Рыжего, или Длинного), пришел в кожушненский сельсовет за нужной справкой.

Тут-то ему и написали Герш Юделевич, а фамилию недолго думая произвели от названия поселка Кожушня: Кожушнер. А могли бы и Кожушнянский и т. д.

Евреи, как, впрочем, и другие народы Ближнего и Среднего Востока, фамилий никогда не имели, а назывались только отчествами, присоединяя их словами «бен» (сын) или «бат» (дочь). И каждый уважающий себя человек должен был знать не менее семи имен предков. Поскольку имена могли (а ниже мы увидим, что должны) повторяться, для различения их могли добавить название населенного пункта, где уважаемый предок жил (Иерушалми — Иерусалимский, Фаюми — Фаюмский, Бавли — Вавилонский, а позднее — в странах рассеяния: ми Тудела — из Туделы, ха Руми — Римский, ха Ляди — Лядер — Лядский и т. д.). Иногда же добавлялось прозвище: Яффе (Иоффе) — красивый, Шапиро — благообразный, Клугер — умный; или название профессии: Сандалар (Сандлер) — сапожник, Хайят (Хаес) — портной, Софер — писец и т. д.

Те же, кто происходил из двух священнических родов: Когенов — священников или Леви — помощников священников, обязательно добавляли га Коген или га Леви. Однако развитие общественной жизни требовало, чтобы все граждане имели документы и фамилии. Напомним, что к XVIII веку большинство населения Европы еще не имело устоявшихся фамилий; в России же они не устоялись и к 1917 году (а учитывая восточные владения империи, они установились, дай Бог, к 50-м годам прошлого века).

Перейти на страницу:

Все книги серии История. География. Этнография

История человеческих жертвоприношений
История человеческих жертвоприношений

Нет народа, культура которого на раннем этапе развития не включала бы в себя человеческие жертвоприношения. В сопровождении многочисленных слуг предпочитали уходить в мир иной египетские фараоны, шумерские цари и китайские правители. В Финикии, дабы умилостивить бога Баала, приносили в жертву детей из знатных семей. Жертвенные бойни устраивали скифы, галлы и норманны. В древнем Киеве по жребию избирались люди для жертвы кумирам. Невероятных масштабов достигали человеческие жертвоприношения у американских индейцев. В Индии совсем еще недавно существовал обычай сожжения вдовы на могиле мужа. Даже греки и римляне, прародители современной европейской цивилизации, бестрепетно приносили жертвы своим богам, предпочитая, правда, убивать либо пленных, либо преступников.Обо всем этом рассказывает замечательная книга Олега Ивика.

Олег Ивик

Культурология / История / Образование и наука
Крымская война
Крымская война

О Крымской войне 1853–1856 гг. написано немало, но она по-прежнему остается для нас «неизвестной войной». Боевые действия велись не только в Крыму, они разворачивались на Кавказе, в придунайских княжествах, на Балтийском, Черном, Белом и Баренцевом морях и даже в Петропавловке-Камчатском, осажденном англо-французской эскадрой. По сути это была мировая война, в которой Россия в одиночку противостояла коалиции Великобритании, Франции и Османской империи и поддерживающей их Австро-Венгрии.«Причины Крымской войны, самой странной и ненужной в мировой истории, столь запутаны и переплетены, что не допускают простого определения», — пишет князь Алексис Трубецкой, родившейся в 1934 г. в семье русских эмигрантов в Париже и ставший профессором в Канаде. Автор широко использует материалы из европейских архивов, недоступные российским историкам. Он не только пытается разобраться в том, что же все-таки привело к кровавой бойне, но и дает объективную картину эпохи, которая сделала Крымскую войну возможной.

Алексис Трубецкой

История / Образование и наука

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология