Блистательный Двор

Когда наступил день экзаменов, нас собрали в вестибюле рано утром. Наше появление сильно отличалось от неуверенного шарканья первых дней. Мы спускались по парадной лестнице друг за другом, позволяя собравшимся в холле любоваться нашей грацией. Еще на полпути вниз я заметила Седрика, который стоял возле наших преподавателей. Почему-то я почувствовала себя оробевшей и смутилась.

Однако я завершила свой спуск по ступеням безупречно и замерла рядом с другими девушками, ожидавшими своей очереди в изящных позах, к которым нас давно приучили. Мистрис Мастерсон пытливо оглядела кандидаток «Голубого ключа». Когда она миновала меня, я осмелилась взглянуть на Седрика, который с интересом за мной наблюдал. Он ненадолго встретился со мной взглядом и перевел его на Миру.

Мистрис Мастерсон сообщила нам о том, как пройдет сегодняшний день, после чего обратилась к Седрику:

– Скажете нечто вдохновляющее?

Седрик продемонстрировал свою фирменную улыбку:

– Я могу только пожелать вам удачи! Но я не думаю, что она вам понадобится. Каждая из вас добилась огромных успехов всего лишь за восемь месяцев, и я знаю это не понаслышке. Вы все – необыкновенные.

В отличие от отца, Седрик говорил правду насчет того, что он отслеживал наш прогресс. Во время своих визитов он обязательно беседовал с девушками, искренне желая получше с нами познакомиться.

Когда мы стали расходиться по комнатам, Седрик поймал меня за рукав.

– Как вам свидание с тетей Салли?

Я закатила глаза.

– А никого получше отыскать было нельзя? Я бы предпочла показаться одинокой и жалкой.

– Но вы слишком симпатичная: никто бы не поверил, что у вас нет хотя бы подруги в Осфро! – возразил Седрик. – А я располагал лишь парой дней для того, чтобы найти хоть кого-то. Я в последнюю минуту узнал о том, что расписание изменилось!

– А почему оно вообще изменилось?

– Помимо вас, отец перевозит в колонии Адории и массу самых разных товаров. Если ему удастся добраться в Адорию раньше других грузовых кораблей, он получит максимальную прибыль. Поэтому, когда он договорился с несколькими капитанами, готовыми на столь раннее плавание, то ухватился за предоставленный ему шанс, – объяснил Седрик. – Ну а я в спешке подыскивал вам актрису на роль тетушки.

– И вы обнаружили настоящую звезду театральных подмостков Осфро. По крайней мере, так мне было сказано.

Седрик выгнул бровь.

– Можете не сомневаться: я встретился с Рондой отнюдь не во время популярной театральной постановки. Зато люди обратили внимание на вашу эксцентричную родственницу и не стали удивляться тому, что у вас никого на свете нет.

– Согласна, – кивнула я и неохотно добавила: – Спасибо вам.

– Всегда к вашим услугам. Но вам уже пора идти, а то опоздаете. Надеюсь, вы произведете фурор.

– Нет. У меня будут удовлетворительные оценки.

И я держала свое слово. Вся информация, которую в нас вбивали в течение восьми месяцев, буквально сплющилась и спрессовалась в тугой ком знаний. У нас было лишь три дня. Частично экзамены были письменными, но кое-какие (например, танцы) проходили на практике. Это было утомительно даже для меня – ведь мне следовало выбирать, в каких областях показывать хорошие результаты, а в каких – средненькие.

В общем, я занималась настоящей эквилибристикой, но верила, что окажусь в золотой середине. Нет, я не нарушу данное Седрику обещание и не привлеку ненужного ажиотажа к своей персоне!

– Аделаида, милочка, – обратилась ко мне мисс Хэйворт во время экзамена по танцам, – что вы делаете?

– Вальсирую, – предположила я.

Она покачала головой, делая пометки в своем блокноте.

– Ничего не понимаю. Вы танцевали на прошлой неделе безупречно, но полностью провалили новый ригодон. А сегодня все наоборот.

Я постаралась оставаться невозмутимой.

– От нервов и не такое бывает, мадам.

– Продолжайте, – потребовала она, взмахнув рукой.

На лице мисс Хэйворт застыло выражение досады, которую я частенько у нее вызывала.

Клара ухмыльнулась, радуясь моему промаху. Она весьма преуспела в танцах, и мисс Хэйворт однажды сказала, что Клара будет блистать на балах в Адории. Сама же Клара была сейчас явно настроена получить самую высокую оценку, чтобы компенсировать крайне низкие баллы по академическим предметам.

Но меня ее мнение совершенно не интересовало, поскольку меня занимала Тэмсин. Я поймала на себе ее недоуменный взгляд, брошенный из дальней части зала. Тэмсин снова сосредоточилась на танце, а я едва не прокляла себя за оплошность. Хотя на занятиях я с легкостью демонстрировала успехи, сейчас я должна было показать плохие результаты. Порой я от волнения забывала, в каких именно танцевальных па я должна быть слаба. И я уже не в первый раз что-то напутала, что, конечно, не укрылось от Тэмсин.